Он помнил каждый шорох, скрип и "дзынь"
{так медный ключик в скважине вращался},
и слышал тень, он просто жил вблизи
её шагов, межкомнатных миграций…
Две тени – это разные миры,
друг друга изучали незаметно.
Они соприкасались тихим рррр…,
слегка пренебрегая этикетом.
Его зрачок прокурен докрасна –
в предчувствии свидания? Едва ли.
Но тьмой наружу вырвавшись, она
ему в подножье вся перетекала.
Он дымом догонял на сквозняке
её духи на лестничной площадке,
когда скользнула тенью по щеке,
и обронила красную перчатку.
Был на ступенях первый поцелуй –
со вкусом электрического тока,
пронзительный – на каменном полу,
а на стене – особенно глубокий.
Но кажется, бывает по ночам
стена не толще белого картона –
им нравилось таинственно молчать,
соединяя сквозь неё ладони,
и выходить на ветреный балкон,
во двор-колодец прыгать, растворяясь.
Грозила вслед морщинистой клюкой
старуха тополиная, седая.
Их словно карты из колоды тел
тянули чьи-то дьявольские пальцы.
Он – только тень, она – всего лишь тень,
но им невыносимо не
сливаться.