Название книги («Паломничество на закат») содержит две (или три) аллюзии. Оно напоминает о книге Г. Гессе «Паломничество на Восток», а также – о книге О. Шпенглера «Закат Европы» (букв. «Закат Запада») и У. Берроуза «Западные Земли».
Книга посвящена западной культуре, и ее можно было бы назвать «Паломничество на Запад». Но выбранное название кажется более удачным.
Закат Европы, в одном из его измерений, связан с нигилизмом. (Первая глава «Воли к власти» Ницше: «Европейский нигилизм».)
Именно нигилизм (как «падение высших ценностей») и является темой романа.
Изображается он не только с объективной, исторической точки зрения, но и субъективной – как «личная история» автора этой книги. (О форме нарратива будет сказано позже.)
В этой «личной истории» нигилизм как культурное явление переплетается с жизненной неудачей автора. «Падение высших ценностей» соединяется с крахом всех личных проектов.
Этот второй аспект (жизненная неудача) тематически близок к роману Т. Бернхарда «Пропащий», где рассказывается о том, как стремление к вершинам (в исполнительском искусстве) сменяется отчаянием – из-за ясного понимания, что этих вершин не достичь. (Сходство здесь самое общее.)
Проблема в том, как продолжать жить в ситуации культурного нигилизма и личного поражения. Это экзистенциальный мотив. Поэтому роман можно считать экзистенциалистским.
Форма романа – свободная. Она представляет собой соединение всех видов фрагментарной прозы – обычного дневника, записной книжки, рабочей тетради, дневника чтения, набросков.
В тексте встречаются стихотворения. Имеются и вставные новеллы. Что приближает «Паломничество» к форме «романтического романа».
Вставные новеллы различаются по характеру. Но все они в той или иной степени связаны с жанрами массовой литературы.
В романе – множество аллюзий и прямых цитат. Однако тональность романа, скорее, модернистская, чем постмодернистская.
Паломничество – это, в первую очередь, путешествие по книгам, и во вторую – по городам. Хотя эти линии можно считать равноправными.
«Несущей конструкцией» повествования служат цитаты из произведений Кьеркегора, Чорана, Кафки, Пессоа, Камю, Сартра, Ницше и т.д.
Подзаголовком могло бы служить выражение Пессоа: «случайная книга». Это определение точно выражает структуру и процесс создания текста.
Наряду с философскими темами в романе развивается и личная история, которую можно назвать «семейным романом» (имея в виду «Семейный роман невротика» Фрейда). Автор пытается разобраться в причинах своих неудач и полагает, что они обусловлены отношениями в семье. Эта линия привносит в книгу беллетристический элемент.
Автор не только разбирается с самим собой, но и убивает досуг, набрасывая разного рода истории, – еще один способ, каким в текст вводится нарративный элемент.
Главная нарративная линия поначалу строится вокруг двух выдуманных персонажей – Гамана и Гердера. Это реальные исторические лица (немецкие философы 18 века), некоторое время жившие в том же городе, что и автор.
Поводом к этой выдумке служит строительство жилого комплекса под названием «Резиденция философов». Комплекс состоит из двух башен, одна из которых названа «Гердер», а другая «Гаман». (Документальный факт.)
Позднее к этим двум Г. присоединяется третий – Гантенбайн (персонаж из романа М. Фриша «Назову себя Гантенбайн»).
В их компанию со временем попадает и сам автор, которого, как можно предположить, зовут Герман (соединение Гердер и Гаман).
Общей для всей четверки является «неудавшаяся судьба», вернее, отсутствие судьбы, какого-то большого дела, которое бы превратило жизнь каждого из них в «биографию».
Гаман и Гердер отправляются на поиски чемпиона мира по шахматам, надеясь уговорить его сыграть с ними короткий матч, что позволит им (даже в случае проигрыша) «попасть в историю».
Автор (Герман) пускается за ними вдогонку. Троица, поплутав по Европе, оказывается в Сент-Луисе (США), где проходит шахматный турнир с участием чемпиона.
Герману приходит в голову мысль убить чемпиона и тем обеспечить себе «место в истории». Однако он отказывается от этого плана.
После разного рода приключений Герман возвращается в Европу, где встречается с Чораном. Затем он воссоединяется с прежними компаньонами.
Четверка решает продолжить путешествие по «культурным руинам Европы».
Чуть раньше в сюжете появляется Леди Смерть (аллюзия на «Макулатуру» Буковски и роман Жапризо «Дама в очках и с ружьем в автомобиле»).
Путешественники не успевают встретиться ни с одним из предполагаемых собеседников, поскольку их опережает Леди Смерть.
(Паломничество четырех Г. – это своего рода танатотуризм, вызванный любовью к «родным могилам».)
Убедившись в бесполезности дальнейшего путешествия, все четверо возвращаются туда, откуда они начали свой путь (город нигде прямо не называется, но можно догадаться, что он находится в одной из прибалтийских стран).
Здесь появляется мотив, навеянный пьесой Пиранделло («Шесть персонажей в поисках автора»).
Четверо паломников (включая и Германа) решают прикончить выдумавшего их автора, чтобы прекратить свои бесцельные скитания.
В последней сцене четверка сидит за столом в квартире автора, дожидаясь его возвращения. Здесь сознательно смешиваются Герман-автор и Герман-персонаж.
Заканчивается роман цитатами из Стриндберга, Вагнера и Пиранделло.
В «Одиноком» Стриндберга есть сцена с карточными играками, ожидающими полуночного гостя.
В «Сумерках богов» Вагнера боги сидят в зале Валгаллы, «объятые страхом», и ждут своего конца.
Цитата из Пиранделло подводит итог всему:
– Это же игра! Видимость! Не верьте!
Другие актеры (появляются справа). Игра?
– Увы, это сама реальность!
– Он умер!
Другие актеры (выходя слева). Нет! Самая обыкновенная игра!
– Видимость!
Отец (поднимаясь, крича). Какая там игра! Сама реальность, господа, сама реальность! (В отчаянии убегает за кулисы.)
Директор (не в силах сдержаться). Видимость! Реальность! Игра! Смерть! Идите вы все к черту! Свет! Свет! Дайте свет!