Пылит снежок небесной манной,
И лунный луч, слепя меня,
В дневной пейзаж вошёл обманом,
Играя сумерками дня.
Всё очертилось по-другому:
Шаманит царствующий лес.
И эхом зазвучавший гомон
Метнулся ввысь и вмиг исчез.
И облетая в снежных хлопьях
В канун весенней чехарды,
Разбуженных берёзок ропот
Просил испить святой воды.
И тут же, как на водопое,
Заворожённый до небес,
В снега обернутый по пояс,
Водою освятился лес.
Растаяв, небом напоились
Все берега родных потерь.
И стужи зим, что долго длились,
Сочлись забавою теперь.