Картинка из интернета
По крутым горам, долинам Мать-земля ходила
И платок свой, оступившись, наземь обронила.
Разбежались косы русы по плечам прелестным,
Очи ясные сверкнули синевой небесной.
Она падала, стенала. Индрик-Зверь проснувшись,
И от сна не разобравшись, телом встрепенувшись,
Свою матерь опрокинул разом на просторы,
Впился вмиг в неё устами, сотрясались горы.
И от гада стало чрево Мать-земли тяжёлым,
Тридцать лет его носила по лугам медовым.
Когда витязя рожала, разлетались птицы –
Суматоха волн огромных, всполохи зарницы…
Вышел вскоре сын могучий из земного чрева –
За горой укрылось солнце, скрылся свод от гнева.
Витязь огненный родился, Змей Волхович Ярый –
Содрогнулась Твердь земная от его ударов.
– Не готовь мне, Матерь, в люльке чистые пелёнки,
Поясок златой не нужен, чепчик, распашонки…
Пусть Сварог скуёт мне латы с палицей пудовой,
Шлем на голову с бармицей, острый меч бедовый.
Зашвырну рукой могучей за пределы палицу,
Чтобы Змей-отец проснулся, нравится – не нравится,
Вылез в Явь ко мне наружу. Дам я бой злодею,
За твои страданья, Матерь, отомстить сумею.
Обернусь я в одночасье преогромным соколом
И, схватив отца когтями, потаскаю волоком,
Разорву на части змея, разбросаю тело
И пойду дорогой дальше по просторам смело.
Время шло. Могучий воин. С колдовскою ловкостью,
Обернувшись волком, бегал над глубокой пропастью,
Туром буйным круторогим мчал быстрее ветра,
Рыбой плыл в солёных водах. Птицею на ветках
Познавал святую мудрость по веленью Макоши,
Вопрошал небесных туров, тайну неба прятавших,
Стал Финистом, обладавшим силой всемогущею,
А крылами солнце прятал тучкой вездесущею.
Как задумал, подлетел он ко дворцу подземному,
С высоты окинул взглядом царство дерзновенное.
Увидала лик Финиста злая Параскея,
Разбудила мужа Змея, спящего в постели:
– Что ж ты спишь, мой муж, не чуя смертный час гремучий?
Прилетел к нам Сокол Ясный вниз с небесных кручей –
За оконным ставнем витязь, суждено вам биться,
Если мира хочешь, надо в пояс поклониться.
Выползал ему навстречу Индрик Зверь – страшилище:
– Ты пошто явился, сын мой, сведать бога силищу?
Может, лучше в чистом поле честно побратаемся,
Как-никак одной мы крови, так пошто нам маяться?
– Выходи на битву, Индрик, страстью озабоченный!
Не прощу тебе бесчестья матки опороченной!
Захотел укрыться Индрик за семью запорами,
Но Финист могучий сбил их кулаками голыми.
Изловил десницей Змея, разрубил на части,
И змеёныши частями скрылись в одночасье.
Получив короны право от лица царицы,
Стал Финист царём законным, взяв женой змеицу.
Правил царством Навьим долго во дворце богатом –
Жемчугов, каменьев, злата полные палаты.
Царство – мрачных дел печальных, пекельно-дремучее,
День и ночь круг царства воды пенились кипучие.
В услужении у трона слуги властелина –
Лиходеи, вурдалаки, змеичи, горыни…
Приходил и Вий однажды, чтоб вопрос поставить:
– Не хотелось бы Финисту верхним миром править?
Возжелала Параскея управлять всем миром –
Подговаривает мужа на весёлом пире:
– Ты слетай во светлый Ирий, хитростью, коварством
Сядь на трон вселенский сам, будем править царством!
Во небесном мире светлом, пораскинув ветки,
Встала яблоня густая, и на ветках детки.
Кто коснётся, тех наполнит всемогущей силою,
Кто откушает, тот станет Властелином в Ирии.
Взмыл Финист могучий Сокол тучею огромной,
Колдовское древо в Прави отыскал проворно.
В нежных сполохах Зарницы напевала дева
И ласкала волос русый гребешком у древа.
Положив венок на косы жестом величавым,
Проплыла лебёдкой белой в тишине дубравы,
Облегая стан девичий, сарафан воздушный
Воздымался от дыханья чувством простодушным.
Утром чудная зарница облаков коснулась,
Вместе с первыми лучами стража шевельнулась.
Улетел Финист, как не был, обронив лишь пёрышко,
Леля, пёрышко узревши, подняла на горюшко.
Занесла его, случайно на пол уронила –
И перо Финистом тут же на глазах ожило:
– Ясноокая Богиня, ты в саду запела,
Моим сердцем неподкупным мигом овладела.
Вся душа моя пылает необъятным счастьем,
Видно, Макошь нарекает вкушать сладострастья!..
Сладка речь его и Леле любо было слушать –
Только Жива и Марена навострили уши:
– С кем ты речи говорила в тереме, сестрица?*
Леля с чувством отвечала: «Эти небылицы
Не выдумывайте, сёстры. Я сама с собою
Разговор веду душевный в голубых покоях!»
Не поверили сестрицы, рассказав Сварогу:
– Навещал тут кто-то нынче нашу недотрогу!
Не поверил он, однако, этим наговорам
И велел сестру оставить «по добру-здорову».
После окриков сестрицы хныкать не унялись,
С хитрым Финистом сестрицу разлучить собрались.
У её оконца сёстры ставни развернули,
Остры иглы незаметно в косяки воткнули.
А Финист влюблённый страстно, дело не оставил,
Крылья до крови обрезав, тело искровавил.
На прощанье милой Леле горько улыбнулся:
«Ты прости меня родная, что не дотянутся.
Коль найти меня желаешь, башмаки подлунные
Три железных пары сносишь, посохи чугунные
Изотрёшь до пыли, сгложешь каменных три хлеба
И у гор Кавказских выйдешь под сердитым небом.
Там увидишь дверцу царства тёмного, сурового
И меня найдёшь живого так, как был, здорового.
Суждено пройти нам, видно, ворох испытаний –
Коль пройдём их, то исполним торжество желаний!..