Конь буланый
Под царем Иваном,
Рядом едет милый друг Басманов,
Чуть подале, ощерился люто
Государев верный пес Малюта.
Вдоль дороги
Сиры и убоги,
Деревеньки – на погосте дроги,
Вороны кружат, да ветер свищет,
Да избенки, словно пепелища.
Царь в печали,
Слуги примечали,
Все серчает,
То ль было в начале,
Гневается, все непрочно, бренно,
И, куда ни глянь – везде измена.
Все бояре,-
Воры на пожаре,
Извести решили государя,
Снюхались и с Польшей и с Литвою,
Но они ответят головою.
Новгородцы,-
Воры, инородцы,
С властью похотели побороться,
Думали, что слаб Иван, недужен,
Им законный государь не нужен,
Им бы под литвина, да под ляха,
Коли так, - пускай рассудит плаха.
Паче, письма в Польшу перехвачены,
К старым прегрешениям, да новые,
Ужо будет вам, ужо наплачетесь,
Слышышь, господин Великий Новгород?
Вам, бунтовщики вы да охальники,
Лиходеи подлые и гордые,
Плакальщики будут, да печальники,
Слышишь, господин Великий Новгород?
Паче с Пимена, архиепископа,
Иже с ним посадские, торговые,
Строго государем будет взыскано,
Слышишь, господин Великий Новгород?
Кто не склонит буйну голову – согнут,
И для этого и дыба есть и кнут,
И покуда не погас огонь в печи,
И пока не притомились палачи...
Ой, то не поганые татарове
С диким воем, гиканьем да кличами –
-Налетели люди государевы,
Кои прозываются опричники.
Закраснелся Волхов кровью крашенный,
Заплясало пламя по- над башнями,
И побили малого и старого,
Мужа и жену и красну девицу...
Как там на Москве оно заправится,
В Новгороде так оно и смелется.
Нынче полной мерою отмерено
Подлым лиходеям, душегубам,
"Люб ли суд вам царский, слуги верные,?"
"Любо, государь великий, любо."
Кто не склонит буйну голову –согнут,
И для этого и дыба есть и кнут,
И покуда не погас огонь в печи,
И пока не притомились палачи...
Только вспоминают люди старые
Как упилась кровью рать бесовская.
Тяжело под дланью государевой,
Под чужою дланью, под московскою.
Синий купол над первопрестольною,
И сквозь перезвоны колокольные
Тихий глас юродивого, сирого,
Слышный миру, как оно и водится:
“За царя московского, за Ирода,
Не велит молится Богородица”.
Кто не склонит буйну голову – согнут,
И для этого и дыба есть и кнут,
И покуда не погас огонь в печи,
И пока не притомились палачи...
Любо, государь великий, любо...