Снова дым сигареты и девственность белых листов,
обречённых на пытку, как юность неистовой Жанны.
Предрассветная копоть вползает под веки, но рано
ставить точку, безумие… крутятся стрелы часов…
Можно в ярости сжечь и забыть. А с чего начинать?
С голых стен? Место силы расчистив для нового мира…
и творить в одинокой вселенной. Но чёрные дыры
пожирают иллюзию смысла, воруя опять
что-то важное… то, без чего, например, не сложить
слово "мама" – без пары потерянных вырванных клавиш
"а" и "м" на печатной машине. И не доиграешь
до конца на рояле таком под названием жизнь,
до конца, от которого будешь доволен и горд,
что достиг совершенства, где каждой главе – по виньетке.
Но опять матерюсь, выправляя рычаг и каретку,
что заклинила, тварь, перебив триумфальный аккорд.
Снова дым сигареты, и литеры накалены,
в пустоте – аритмичные стуки печатной машины,
и почти… Но рывком из груди вылетает пружина.
Время года – последняя осень. Спокойствие. Сны.