вот дом на краю и тёплая комната.
и чай не спасает больше от холода,
но, Боже, за что так болят мои плечи?
на них погрузили всю боль человечью?
кому изувечить меня так позволил?
хотела без страха, без смерти, без боли.
но плечи болят от того, что писала.
с утра начала и сейчас только встала.
но, Боже, разве одна я такая
в квартире сижу, и тебя вопрошаю
за боль всю, за шрамы, за память, увечья?
пол мира пьёт чай ртом искалеченным.
пол мира в метро сидит рваными спинами.
пол мира позирует боли изгибами.
скажи мне, о Боже, ведь ты всех их слышишь.
избавь же от боли тех, кто еле дышит!
но вижу, ты сам "от" и "до" искалечен.
мы скоро исчезнем, а ты, увы, вечен.
и нету счастливей меня в этой комнате.
нет мыслей о чае, метро и о голоде.
нашла панацею, которая лечит:
"ведь жизнь нашу наши же мысли калечат.
прислушайтесь люди, правда вся в том" -
калекам кричу искалеченным ртом.
*
ностальгия февральской капелью
на лице моём сонном, волнуясь,
расписалась годов акварелью,
я в неё с головой окунулась.
пляшут сизым венцом где-то с берега
все года мои, мимо прошедшие.
окунаюсь я в них от безделия,
ностальгия ликует по-вешнему.
все снега растоплять пляской памяти -
у неё этому я училась
ностальгия упрямым характером,
ты в меня зачем же вселилась?
в омут памяти бросила с отмаху,
чтоб жалеть по прошедшему стала.
в настоящем мне тоже не плохо....
ностальгия в лицо хохотала.
*
растянулась вдаль путь-дороженька
вся белым снежком припорошена,
по тебе иду - гость непрошенный.
я сама сейчас вся незванная.
дрожь дрожит в руках окаянная.
я пешком иду в дали дальние.
городским шагОм на окраины.
растянулся вширь путь до дома мой,
заплутавший вдаль ищет свой прибой,
ищет свой прибой неприкаянный...
палантином дня ты его накрой.
путь-дороженька, мысли странника
вы в одно слились белоокие.
затерялась вмиг на дороге я.
*
дежа вю - это полузабытое
белой ласточкой тешит прибой
дежа вю - это что-то незримое
в темноте растревожит покой
дежа вю - это что-то с французского,
значит может любовью накрыть.
дежа вю - это вновь возвратимое
чувство, что невозможно забыть.
дежа вю - это все обстоятельства,
что знакомы на данный момент.
и не важны души разбирательства:
было это на деле иль нет.
дежа вю - лишь толчок интуиции,
бонус внутреннего бытия.
дежа вю - это всё, что нам снится.
дежа вю - это ты, это я.
дежа вю - это тысячи фактов
без разгадки с самой простой.
но, клянусь, что была аксиома-
дежа вю - есть знакомство с собой.
*
я хотела побыть белой кошкой
на коленках свернувшись, мурча.
рыжеватой лисицею тоже
по лесам пробежалась бы я.
синим морем, могучей волною
камни берега вольно тесать,
иль актрисой со статной походкой
в заурядном театре играть.
кинокритиком, психом, морпехом,
парикмахером, поваром быть
все попробовать роли мне к спеху
незаметно судьбу обхитрить.
но, боюсь, в воплощеньях просторе
лишь усмешка, обман бытия.
я хочу и в театре, и в море
не терять своё гордое "Я"!
*
в этом диком безудержном городе
нету места для хрупкой меня.
все пути желчью исполосованы
я пыталась пройти, не скользя.
я пыталась до вас достучаться-
вы запнулись о слепок души.
наступили на горло подошвою -
"нам такие, как ты не нужны".
в этом городе люди из проволок
режут с дикостью и всех подряд.
исполосаны леской под кожею
пропускают последний заряд.
но пройду сквозь колючую проволоку,
невзирая на желчи плевки.
мой любимый ведет меня за руку,
зажигая во тьме огоньки.
*
малиновые мысли в заутренней красе
так сладко просыпаться в малиновой заре.
и ягодою спелой мне будет поцелуй-
в прощании несмелом ты сильно не тоскуй.
и ягодные чувства меня заворожат-
повсюду сладко-сочный любовный аромат.
цветов хитросплетенье ношу я в волосах.
клубничное варенье сверкает на губах.
в молочно-вкусной неге порхаю я весь день
малиновое счастье, малиновая сень...
малиновая юность - рассвет моей души.
черешневые очи сверкают от любви.
а к вечеру, заждавшись, встречаю я тебя,
сладчайшим поцелуем малины одаря.
и тёмный вечер красен своею глубиной.
он синей ежевикой лелеет мой покой.
и в грёзы ежевики я томно окунусь.
в черничной колыбели под утро я проснусь.
ночные ароматы спокойны и тонки,
но жду я с нетерпеньем малиновые дни.
*
воздушность, хрустальность имени,
в сушёной степи зови меня,
в бескрайней пучине воды морской
не дай потерять мне тебя.
я слишком доволен отчаянно
на каждом шагу твоим именем.
ты шалью тёплой меня накрой,
нельзя убегать, не любя.
прозрачная солнечность воздуха,
ты лаской меня перебросила,
своим поцелуем закинула
на самый небесный пик.
три буквы имени в продыхе,
ты так беспокойно вынослива
мерцаешь, взлетаешь вперёд ко мне.
запомнить бы этот миг...
*
успокой меня вечером тёплым, гроза.
успокой меня так, будто всё навсегда.
успокой меня чаща лесная, глухая,
успокой меня речка холодная в мае.
успокой меня жизнь, я в тебе так верчусь,
будто скоро обратно укажешь мне путь,
успокой же в любви, успокой и в тревоге.
пожалей мои ноги, пусть потянутся Боги
к моей солнцем забытой угрюмой душе.
успокой меня, мама, успокой в вираже.
*
обида - это когда пепел летит в лицо,
обида - когда проливается на лестницу молоко,
обида - когда человек в этом мире не нашёл себя,
обида - когда одеваешь зимнюю куртку зря,
обида - майский жук под стеклом,
обида - когда не можешь попасть в свой дом,
обида - когда денег не хватило на билет,
обида - когда снять штаны силы нет,
обида - когда песок в сапогах,
обида - когда ждёшь человека за так,
обида - когда все столики - приват,
обидно, когда ты виноват.
*
бреду я в тишине, как одинокий странник,
и ветер шепчет мне в пути о чём-то дальнем.
но я пустой свой дом, оборотясь, не вижу,
полосочки дождя ботинки тихо лижут.
и дождь мне ни по чём, и старая дорога,
когда брожу вот так печально, одиноко.
и дом мой мне не рад, встречает не любя.
ему так пусто, дико, когда в нём нет тебя.
и я его, представь, прекрасно понимаю.
брожу в тени дождя, твой образ вспоминаю.
*
спичку зажжённую брошу я в небо,
дождик потушит на плечи мне пеплом.
так же и я превращаюсь в пустыню,
если вы обо мне же забыли...
если мой дом опустел ровно в полдень,
если и денег осталось пол сотни,
если гроза, и мне некуда деться,
если в постели мне не с кем согреться.
я словно спичка, что гасится ветром,
выйду в окно, обернусь вокруг пеплом.
сумрак подарит и мне неизвестность.
сердце истлело, ему не согреться.
сердце покажется вам одиноким,
призраком ранним, но всё же далёким.
просто я спичка, что брошена в небо,
скоро вернусь я на плечи к вам пеплом.
*
противно дождь сыплет слезу-
мне страшно слушать плачь неба.
ты спускаешься вниз прямо в дождь и грозу
и идёшь туда, где ещё не был.
остаюсь я на месте, курю без конца,
одиночеством громким пропитана.
и орёт патефон из чужого крыльца
песню довольно избитую.
одиночество мне предлагает себя,
как лекарство от слёзного неба,
но не нужно оно, пусть пытается зря
омрачить мои гулкие стены.
я как зайчик дрожу без тебя под дождём,
представляя поход твой скорый.
капли шепчут мне :"вместе, мы вместе идём"...
но к чему эти все разговоры...
*
солнце великое, ласкою полное
тёплым лучём ты так дразнишь меня.
светишь в окошко, а я ещё сонная,
гонишь из дома, мерцая, зовя.
с подъезда спускаюсь, улыбка до уха
я вся в предвкушении тёплого дня.
но ветер пронзает и свищет так глухо!
не знала, что солнцу нельзя доверять.
"зачем обмануло меня?" - я спросила,
сжимая от холода руки в кулак.
светило ответило: "осень же в силе.
в июле свечу абсолютно не так!
теперь и ты знаешь, что есть в мире вещи,
хоть светят они, но не греют никак:
улыбка красавицы бесчеловечной,
иль новенький медный блестящий пятак"
и я призадумалась, грея ладони,
о том, как слепа была день ото дня.
от холода ёжась, бегу я до дома,
другими глазами на солнце глядя.
*
мир не хочет, чтоб меня видели.
мир не хочет видеть меня.
он желает игры моей длительной:
я - картонный пустой симулякр
что сначала на скучных лекциях,
а потом на работе висит,
в гроб ложится совсем обезличенный.
среди прочих он всюду один.
только я не хочу по-картонному.
у меня есть получше лицо.
среди строчек стихов перезвонами
зазвучит, но не слышит никто.
пусть и так, я совсем не умею
запихнуть себя в тесный картон.
пусть одна, но мои же творенья
в сердце сложатся в красный бутон.
строчки будут атласными нитями
вышивать из меня сувенир.
и пускай, что никто не увидит.
я сама разверну этот мир.
*
что будет со мной, если кончится вечер,
ведь нет доказательства нового дня?
что будет со мной, если высохнут речки?
что будет со мной, если нету меня?
останется пара серёжек забавных,
колечек, и стопки кричащих стихов,
написанных болью, чернилами рваными.
про тех, кто забыть меня сразу готов.
что будет со мной, когда кончится время,
что дарено мне и, увы, истекло?
стоять будут туфли печально за дверью,
а в мире всё так же будет темно.
забудут меня люди этого мира.
и кто ненавидел, и те, кто любил.
друг другу мы волки и злости кумиры.
разве что глотки пока не грызём..
и что нам дано, то будет испито.
да хоть целый мир от меня откажись!
мне время не страшно, часы мои сбиты.
я в строчках своих буду в вечности жить.
*
смиренно тихое кладбище,
но я нарушаю покой,
ворвавшись в скорби пристанище,
гонима я злобой людской.
брожу меж крестов в одиночестве,
смотрю на холмы в тишине,
но дико и страстно мне хочется,
чтоб рядом был кто-то во мгле.
меж сосен и веток застывших
мне видятся чьи-то глаза.
"я здесь, меня ты не слышишь?"
но только в ответ тишина...
и в жизни не знала роднее
тех глаз, что исчезли вдруг прочь
но образ, застывший в той тени
мерещиться каждую ночь...
с тех пор я ищу его дико,
уж сбились ножки с пути.
весь мир заслонил пеленою
тот лик из кошмаров ночных.
теряюсь я в воплощеньях,
прошу, лишь на миг покажись.
сама обернулась я тенью
средь мёртвых в мире живых.