В Олимпии
стихи читал поэт,
лицо подняв к седому поднебесью.
Из глаз его струился смелый свет,
но руки -
руки были интересней.
Они то вдаль указывали путь,
где виделись иного цвета вёсны,
то градусника стряхивали ртуть,
то резко поднимались, будто вёсла,
а то кого-то рядом в пустоте
сшибали с ног приёмом карате...
Кричал народ:
- Венок ему на лоб!
И вдруг поэт,
уж мраморный отчасти,
взглянул направо -
там молчал Эзоп,
с улыбкой потираючи запястья.