Одно из моих самых счастливых воспоминаний. Деревня. Лето. Мне 4-5 лет. И я предоставлена самой себе. И мне предоставлен целый мир. Не три метра около дома. А все-все метры, куда я могу дойти. А это и к заброшенному колодцу. И в березовую рощу. И к речке. И за речку. Пробегая как можно быстрее мимо кладбища. К другой деревне. На качели, привязанные к ветке дерева. И в другую сторону. К бывшим колхозным строениям. К коровам. Покормить их, стоящих с другой стороны шаткой деревянной ограды. Не в состоянии дотянутся до травы, выпавшей из кормушек. И снова к заброшенному колодцу. Послушать песню лягушек, ветер, гуляющий между берез. Полежать на лавочке в тенёчке, глядя на раскачивающиеся ветки.
А еще были яблоки. Много-много яблок. Которые только откусишь разок и уже выкидываешь огрызок. Ведь яблок много-много. Не жалко. И всего много-много. Солнца, запахов, пыли, которую так здорово поднимать в воздух, шаркая ногами. Почему-то много мертвых кротов, которых хороню под стеклышком, в надежде на будущий год посмотреть на их скелет. И вот кротов жалко. Это не яблоки. Ну и что, что бабушка говорит, что они вредные. Еще бабушка говорит, чтобы я не ходила на дорогу, так как цыгане заберут. Я не знаю, как они выглядят, и боюсь их, но по дороге всё равно хожу. Не везде можно пройти по полям да огородам, а надо, надо увидеть всё. Ведь всё так интересно. Всё так замечательно. Всё ждёт моего внимания. И надо успеть до тех пор, пока солнце сядет. И домой надо успеть до тех пор, когда дорогу займет стадо уже других коров, возвращающихся с пастбища. Их я тоже боюсь. Предпочитаю смотреть на это шествие со своего двора. Чтобы при малейшей опасности убежать.
И в этих моих путешествиях нет ни одного человека, кроме меня. Уверена, что время от времени они были в реальности, но память отказывается их воспроизводить, как-то идентифицировать. Только я, мир и свобода. И это не одиночество. Это какое-то невыразимое счастье быть в этом бесконечно интересном мире и ни в ком не нуждаться. Я предоставлена самой себе. И мне предоставлен целый мир.