Мизинцы в кулаки зажали... пусть.
Мы не честны друг с другом,
пред собою.
Рвёт/мечет душу паянная грусть.
И снова снами навзничь.
Паранойя.
И снова не о том и не о так.
Сквозь слёзы, грим наносим и смеёмся.
И сам себе не рад, твердишь: «Дурак!»
Сама себе не рада: «Успокойся...»
И, скручиваясь спазмами в комок,
горячей невозможностью по венам
течёт в тебе: «Люблю... И видит Бог,
как мне осточертели эти стены!!!»
Так в глину превращаем пластилин.
Так матереет чувство. Бьёт набатом.
Мизинец шпорой в руку
до крови.
Рассвет распорот.
Льётся сок граната.