Ты нисходишь под стоны вмурованных львов,
зиккурата ступени сверкают как сахар –
это камень, пропитанный потом рабов,
но ликуют они без смущенья и страха.
Услаждай их хозяев хмельных животом –
змеевидными танцами, будут как боги,
очаруются, но не простят, а потом
за особую плату укажут дорогу.
Медный обруч блудницы на месте венца –
тяжела твоя ноша, Иштар. О приличьях
позабыв, все одежды твои, до кольца,
разорвут и растащат, как звери добычу.
Семь сокровищ на семь отворённых ворот
разменяешь в пути ради Нижнего Мира.
Закружи́т в испарениях жертвенных вод
вавилонский дракон в предвкушении пира.
Тяжела твоя доля, Иштар, сбереги
от того, кто любим, но толкает к забвенью,
от коварных ушей, что считают шаги,
и от хохота вслед под козлиное пенье.
Как устал я от этих надменных жрецов
и от гнусных рабов с ритуальным оскалом.
Лучше взмах палача, чем объятья лжецов,
и шершавые плети, чем скользкие жала.
Помоги без единого крика дойти
до черты, где никто уж не будет оплакан.
Всё равно я прожжённый клеймом до кости́,
посмотри, в этом мире господствуют знаки.
Что ты медлишь, горбун, отворяй ворота́!
Поскорей. Что за честь умирать на пороге?!
А не то разгромлю! Размыкают уста
мертвецы, завывая в подземном чертоге.