Гротескная ночь -
сторожевой старый пес
с проседью звезд.
Его мысли пугаются
и смирно усаживаются
в амфитеатре
небесного театра.
***
Луна в ту ночь вышла слишком поздно
О чем я думал? - О фрагменте из Прокла:
как Орфей правил серебряной расой;
затем... о тех трех обезьянках,
которые зла не видели,
не говорили и не слышали;
а потом
о том
ма-ги-чес-ком
пентакле Пифагора.
О чем еще? - о зародыше
в вощеной оболочке зернышка,
о пословице, которая, как в молитвенном барабане,
крутилась в голове у меня. Как рано,
слишком рано опрокинулась моей памяти клетка –
многое... многое так и останется без ответа:
мысли голубками разбредаются...
как пролитый мед «по усам растекается».
***
Потом я стоял у глубоких вод Стикса,
мне было страшно - живому - ступить в них.
От другого берега отчалила лодка:
то Харон - перевозчик мёртвых
плыл за новыми пришельцами;
молча причалил к берегу,
и чьи-то тени покорно заполнили лодку.
Я стал просить Харона
перевезти и меня на тот берег.
Отказывая мне, он так ответил:
"Только мёртвых я перевожу на тот берег.
Поторопись... до завтра – успеешь?".