У Музы моeй тяжела очень ноша:
то горе людское, то вьюги, пороша,
то голод да холод, а то бездорожье,-
у Музы моей тяжела очень ноша.
И сбросить бы с плеч,- ну зачем ей всё это,
но Муза на службе у друга-поэта.
Мы с нею за правду, за радость- на битву,
а та коллея вся избита, изрыта.
У лиры моей все оборваны струны
и голос дрожит, и напев очень трудный.
И пела бы проще да время лихое,-
прагматикам нет ни минуты покоя.
Всё продано, пропито, всё позабыто.
Теснятся, толкаются все у корыта.
Историю пишут, по новой, неверно,-
во всём суета, неприкрытая скверна.
Что может поэт с обессилевшей Музой?
Согнутся ли плечи под тяжестью груза?
Как странно, с восходом, стихи прорастают
и Муза в бою, как молитва, святая.