Ей было шестнадцать, ему двадцать.
Боже, как она любила: без пауз, без остановок – набрать воздух, нахождение между жизнью и смертью...
Казалось, забросили в какой-то волшебный котёл, где кипит ароматное зелье – горячо, обжигает, но боль сладкая-сладкая, желанная.
Муки первой любви не идут в сравнение даже с родовыми: сердце рвётся больнее твоей плоти. Плоть зашьют, а сердце будет кровоточить до тех пор, пока не онемеет и потом уже никогда не разгорится всепожирающим пламенем первооткрывательских чувств.
Потом будут мгновения влюблённости, минутной нирваны тела.
Всё будет под неусыпным контролем разума.
Только первая любовь безрассудна, нерасчётлива и полна до краёв безудержным счастьем и невосполнимым горем.
Первая любовь чиста, как только что выпавший снег, отмытый Родителем до ослепляющей белизны.
Только первая любовь не ведает правил, она изобретает свои: трепетные и жёсткие, оберегающие и безжалостные.
Если не было первой любви, то не было и жизни. Это первая любовь озаряет твой терпеливый путь обязанностей, привязанностей и долга.
Обожжённые стебли позволяют цветам долго не вянуть в букете.
Ожоги первой любви закаляют душу.
Март, 2019