Скамья дождём иссечена
Ветра хлопочут: куст на хворост.
"О, времена... О, времена..." -
Листвой бормочет чей-то голос.
В саду, в мирке своём благом,
В отсутствии жилья иного
Живёт-бомжует ангел-гном
С хозяйственностью домового.
И, хоть эксперт во временах,
Жить у земли ему не просто.
Он шпили знает лишь во снах.
Не долетел. Не вышел ростом.
Ждёт репетиций он с утра -
Свидетель таинств театральных.
Фонтанку любит, катера...
И войн не любит коммунальных.
На чтение сменив полёт,
В саду прописан неотвязно.
И кто к нему ни подойдёт,
На каждого он смотрит разно.
На тех, кто сердцем не летит:
Сердясь и взглядом тяжелея.
Но чаще, всё-таки, грустит,
Светло жалея-сожалея.
Небесной ратью он вменён
Блокаде, Думе, всем злосчастьям.
Возможно, город сохранён
Его болезненным участьем.
И с ним на город смотрит Бог,
Как на младенческую зыбку.
И от предчувствий и тревог
Слезят дожди его улыбку.
На полпути замру в саду:
Какими глянет он глазами?
Когда в театр я иду -
Иду на ангельский экзамен.