Когда в последний раз ты лежала на моих коленях,
Как будто больше совсем, совсем никого нет,
Как будто все войны кончились,
Как будто эта весна была последним, что у нас есть.
Мне казалось, что это правда, но мы просто обманывали себя,
Даже слыша звуки выстрелов где-то вдали,
Даже чувствуя вместо яблонь удушающий смрад,
Даже видя пожар вместо солнца,
Нам просто было хорошо.
И ты лежала так неподвижно, может быть, ты спала,
Только мне не хотелось тревожить последний счастливый момент.
Это была весна, но казалось, что лето в разгаре,
И я слышу пение птиц,
И я глажу руками твои волосы, так нежно, как никто больше не умел,
И смотрю неразборчиво вдаль, как будто в дыму можно было что-то увидеть.
Но все было хорошо,
Когда я легонько покачивалась в такт нашей любимой песне,
Которую пела тихим шепотом, чтобы никто не услышал,
Кроме тебя,
Когда я могла просто любить
Даже если ты была давно мертва,
Даже если через секунду нас подорвали вместе с птицами,
Даже если я была, кажется, выдумана,
Даже если нас обеих никогда не было на самом деле.
Ты всегда была самой теплой,
Твои руки в моих волосах — как восьмое чудо света, доступное только мне,
Ты всегда была самой живой,
А твои поцелуи всегда невесомые,
Даже если теперь это слово отдается глухой болью в моей груди.
Ты мертва, а я люблю тебя,
Ты мертва, а я помню каждый раз, когда ты смеялась,
И помню, как в холодном начале марта
Я сидела с тобой на коленях
На ярко-зеленой траве,
Под ослепительно синим небом,
Прислонившись спиной к дереву,
Я любила тебя так сильно,
Что убила своими собственными руками.
Я обещала, что забуду,
Но, увы, так и не смогла.