Когда наступит полнолуние
наступит годовщина моего отца.
Всегда так было.
Никогда день его смерти
не случится весной или летом.
Я кладу маленькие камни на его могилу -
знак что я был здесь,
визитная карточка живого у надгробия
моего отца. Отец причиняет и сам причинен.
Твой будильник разбивает мне тело.
Две субботние свечи
зажжённые моей матерью
с нежностью едут по улице вместе,
и продолжают на корабле,
которого я не видел.
В пустоте гимнастического зала
висит эхо от крика,
тяжелое дыхание и чужой пот
пахнущий резиной и девичьими бедрами.
Отец, сейчас я уже научился любить
мытье и стрижку,
но в остальном не изменился.
Скупые сведения о тебе на надгробии
ещё более скупы чем данные паспорта.
Как же полиция сможет сообщить
что я убийца.
Когда приду домой, буду лежать на спине
раскинув руки как на распятии.
Это успокаивает меня,
отец.
С иврита.
Из книги " Сейчас с шумом" 1968г.