А он и ныне там -
воронежский Мандельштам.
Забытый миром метафорический зэк,
безымянный никто, имярек.
Если вычесть метафоры, останется что?
Длиннополое шерстяное пальто
с потёртым, на износе заячьим воротником.
Чья-то скользкая тень забралась на соседний балкон
и читает стихи, запивая чай с молоком.
Ни о чём, ни о ком.
Железнодорожная шпала въезжает в местный погост.
Остался ли кто в живых, вот в чём вопрос.
А завтра следователь, которого прикончат раньше тебя,
вызовет на допрос:
ваше имя, фамилия, отчество.
Отнекиваться как-то не хочется.
Такой-то номер 625903.
Не отвлекайся, в глаза прямо смотри!
Прожектор ослепляет, чтобы задние мысли не лезли наружу.
Надо же, ещё один дефект в себе обнаружил.
Медлителен, на сломе судьбы равнодушен.
Важно что там, как там.
А здесь - наплевательски всё равно.
Сбежать бы куда-нибудь в тонкое смотровое окно.
Смыться с глаз долой, чтобы никто не узнал -
куда-нибудь под лестничный пролёт, на Казанский вокзал.
А там на электричку, спутавшую со страху маршрут.
Добрые люди приютят, жизнь продлят и на сутки спасут.