У нее с детства дар открывался к танцам,
Однако слова: «тебе бы на сцену»
Всегда
Звучали
Диагнозом.
И ей было не оправдаться.
Танцевать, так танцевать, да?
Но не на пуантах, ни в паре под счет на четыре.
Она на сердцах танцевала, подобно бы Афродите,
И их разбивала о шпили.
Возводили ей статуи на парапете,
Из зала кричали «прекраснее нет во всем этом
Безвкусном
Мире».
Их аплодисменты ей резали уши,
А возгласы «браво» —
Стальными клыками
Разрывали
Душу.
И даже родную маму
Родной не назвать уже, даже хуже:
Никем не назвать. Ее крест — весь в этом.
Любовь живет в каждом, кто смотрит из зала,
Но только любовь —
Обусловленная
Билетом.
Закончится танец — останется горечь славы,
Закончится танец, и с первым порывом ветра:
Рассыпется образ, исчезнут любовь и чувства.
И этот диагноз убил невинную детскую веру,
В то, что ее жизнь не лишь
Чье-то
Искусственное
Искусство.