Столицей, утопающей в снегу,
невольно восхищаюсь на бегу:
всегда неотразима! Не иначе
в тот майский день Сокольнический вал
приворожил меня, околдовал,
на тайной карте точку обозначив,
где юркий луч сквозь ленты жалюзи
ныряет в дом и медленно скользит,
на глянце пола треугольник чертит,
приблизившись к ногам твоим босым,
и ждут у входа пуфик и часы –
свидетели рождения и смерти.
Туда, где мир порой замысловат
и шепчешь ты волшебные слова,
листая пожелтевшие страницы,
смогу легко границу перейти,
не опоздав к обещанным шести,
чтоб умереть и заново родиться.