Диван

         
 Уже состарился диван
И он в отличие от ванн
Готов уютом угостить
И мягкость телу подарить.

Роскошный бежевый большой,
Когда-то очень дорогой,
Стоит в гостиной  на виду  -
Такого поискать слугу.

Он помнит праздников застолье,
Тостов возвышенных раздолье,
Речей душевных и простых
И звон бокалов налитых.

И он по-прежнему солиден,
И отовсюду славно виден.
Хотя потрачен кое-где,
Но это близко к ерунде.

Его подрали наши кошки.
Он потерял свой вид немножко.
Его потертость и примятость -
Морщинок лишних неопрятность.

Но он по-прежнему красив
И сам собою горделив.
Но если все же приглядеться,
От ранок никуда не деться.

Ему б чиновником служить
И взятки брать, и кофе пить.
Но он домашний и родной,
И любит тишину,  покой.

Он знает толк в лежании славном
И знает в отдыхе, кто главный.
И  никогда не подведет -
Подставит спину или бок.

Мечтаньям предаваться  любит,
Хотя лежанием долгим губит.
Мошенник, милый басурман.
В его объятиях есть обман.

Присядешь, только обопрешься,
От мягкости потом не оторвешься.
Прижмется и заставит млеть.
С ним невозможно похудеть.

Захочешь встать – полно хлопот,
Так он сонливость призовет.
Навеет мысли не у дел,
Забудешь даже, что хотел.

Ты телек хочешь посмотреть.
Начнет лентяйству гимны петь
И будет потихоньку нежить,
и незаметно глазки смежит.

Готов он всех к себе принять,
Кто сядет, ляжет полежать.
И кошки  в ногах, и в  головах
Лежат на равных все правах.

Вот  вечером пошло кино.
Как на диване хорошо,
Смотреть сюжет во все глаза -
Чудна иллюзий кутерьма.

Как будто замерла картина.
И время бег не слышен мимо.
И телек - есть сплошной обман.
Об этом знает наш диван.

Когда-то был он атаман
И скоро превратится в хлам,
Как и хозяева его…
Но тихо,  ведь идет кино.







.