Мы на безлюдной станции сойдём,
где клевер у перрона пахнет мёдом
и соловьи пугают тишину,
где шепчут травы по секрету что-то
и воют псы на полную луну.
Дыханьем мяты веют небеса,
ментолом наполняя свежий воздух,
сверчок смычком проводит по стеклу...
гремят на стыках поездов колёса,
вспоров напополам ночную тьму.
Мы будем пить вечернюю росу,
по бархату листвы водя губами,
и пробовать из крынки молоко,
беседуя подолгу с пастухами
как жить в деревне, в общем, нелегко.
Смотреть, как распускается заря,
скользя по небу ярким покрывалом
среди зефира бледных облаков,
и вдруг поймём, что ночи было мало
для двух потоков сохранённых слов.
Тех слов, которых нас хотят лишить,
зашив под кожу номерные знаки,
проштамповав, как лозунги в кино,
написанные кем-то на бумаге
клише хвалебных фраз, одно в одно...
Мы на безлюдной станции сойдём,
где пахнет мятой не убитый воздух,
где вдруг поставить фразы на repeat -
такой же нонсенс, как на небе звёздам
вдруг приказать однажды
не светить.