Не берёзы дар, а можжевельник,
В баню этим вечером принёс.
Наступает Чистый понедельник, -,
Колкий веник хлещет аж до слёз.
Упаду в снег мартовский, подталый,
Близится капелей благодать...
Скрылась сказка в тайные порталы,
Не успел в метели погулять...
В поле не пропал, в январской стуже,
Из пурги не вышел призрак той,
Кто в снежинках голову закружит,
Путнику, заблудшему зимой.
Не тонул в лесу, в сугробе белом,
К той идя, чьи губы горячи.
Кто, накинув шубку, встав с постели,
Примет меня даже и в ночи,
Пожалеет, радостно заплачет,
И перепугается всерьёз,
Что я шёл так, в сказку, на удачу,
Лютой стужей, чудом не замёрз…
Лунный свет с её лица стекает,
Как гипноз движенья, голос, взгляд...
Господи, ну что ж она такая!
Дрогнет сердцем даже тот, кто свят...
Терпкий можжевельниковый веник.
Аромат. Я в прошлое хочу.
Этой ночью, в Чистый понедельник,
Словно в Рождество зажгу свечу.
Длится сон, и так чудесны краски,
И свеча не гаснет на столе...
Всё-таки остался я в той сказке,
Возле снежных елей, в феврале.