I
Над одинокою горой,
Где мрак и тьма играют солнца роль,
Стоял большой и тёмный дом.
Там солнце не всходило сотню лет,
Там было пусто и темно;
И в доме том
Хозяин одинокий жил.
Он вкус любви блаженной
Не отведал до сих,
И день как год был для него
Без плода спелого любви.
II
И где-то там, средь гор и рек,
Красавица жила Людмила.
Но красота её – увы! –
Была не даром божьим.
И каждый божий день,
Вставая, тихо молвила родителем своим она:
«Вам не понять проклятье красоты моей было,
Вам не понять проклятье это.
И мне не выйти замуж за того,
Что красоту мою
Оценит больше светлого ума и нрава!»
III
Хозяин же, смотря на мир
Из замка своего,
Вздыхал и слугам говорил:
«Скажите мне, мои друзья,
Как сделать этот замок краше,
Как сделать так, чтоб стал светлее
И просторней он?» –
«Тебе женщина нужна, наш дорогой», –
В ответ молвили они.
«Что ж! Так созывайте пир.
Пусть девы все и весь народ другой
В чертоги явятся мои», – сказал в ответ
Хозяин им. И в тот же день
Был созван весь народ людской на пир,
Где лилось пиво и вино рекой,
Где музыка ни на минуту не стихала.
IV
И весь народ там веселился,
Пока Хозяин в стороне стоял,
И в этот миг, повиснув головой,
Увидел он красавицу Людмилу,
Что тихо в стороне одна стояла.
Хозяин
От чего же ты, красавица Людмила,
Повисла носом и осталась в стороне
От пира удалого, что я созвать велел в сей миг?
Людмила
Да оттого, Хозяин, носом я повисла,
Что женихи вокруг покоя не дают.
Хозяин
Я честно вам спешу признаться,
Что чувство новое я испытал,
Когда к вам подошёл и посмотрел в глаза.
Оно в новинку мне совсем,
Совсем мне не понятно.
Людмила
Боже! Да вы влюбилися в меня.
Хозяин
Пусть так! Но знайте,
Что за вашей красотою
Прекрасные черты души твоей
Явились мне, как будто сладкий сон.
Теперь же мне милей их нет.
Людмила
Ой! Врёте всё, Хозяин, вы!
Хозяин
Я врать не смею вам, Людмила,
И чтобы это доказать,
Пред вами на колени стану!
V
И встал Хозяин на колени,
Чтоб клятву той,
Которой сердце отдал,
Смог вслух произнести:
«Я вам клянусь всем сердцем,
Всей любовью, что вы
Явились в жизнь мою не зря.
И вот я на колени пал, как раб,
Чтоб убедились вы в любви моей,
Которую до сей поры не смел я испытать!» –
«Теперь же верю я, Хозяин, вам,
Что не за лицо, не за глаза
Смогли меня вы полюбить.
Теперь же ваша я,
Но – молю! – с колена встаньте».
VI
Любовь Хозяин отдавал Людмиле всю,
И дом его расцвёл, как сирени куст весною.
Но счастье их продлилося недолго:
Смерть постигла молодых.
Увидев, как ангел смерти неизбежной
В своих объятьях душу нёс Людмилы,
Он на колени пал и ангела молил:
«Оставь же, ангел, душу молодой жены моей!
Возьми мою!» – «Я не могу, – ответил ангел, –
Но знай, что за тобой
Прийти мне суждено ещё». –
И ангел, крыльями взмахнув,
Унёс её в небесные покои,
Откуда не было пути назад.
VII
И вот проходит год, за ним второй,
И вновь Хозяин ангела увидел.
«Мне жалко видеть, – молвил он, –
Мучения твои. Ты доказал,
Что полюбил её,
И я даю тебе в награду смерть,
Чтоб на небе вы соединили вновь
Сердца судьбы своей печальной».
И, гордо крыльями взмахнув,
Унёс Хозяина он в рай,
Где, стоя у ворот, его Людмила дожидалась.
Сердца влюблённый вновь соединились,
Но счастье их уже не то.
И рай не там, где ты один
Стоишь у божьего престола.
Рай там, где с любимою стоишь.