Свете
Цветут каштаны, штиль на море, ты
гуляешь по бульвару так степенно.
Мне не хватало этой красоты,
чтоб осознать, как наша жизнь бесценна.
Ещё вчера томился и скучал,
брюзжал всё утро от дождя простого…
А хочешь, на 8-ой пойдём причал,
там лайнер иностранный ошвартован.
Бежит троллейбус, в окнах синь небес,
в них тает самолёта лёгкий росчерк.
Не представляю жизнь теперь я без
тебя, каштанов этих, этих строчек.
Я наизусть навек запомнил их –
и благовеста звон за сквером где-то,
и эту чайку, что влетела в стих,
чтоб вечно в нём парить над бухтой этой…
А хочешь, убежим в Никитский сад,
где так легко, где жизнь сродни ремейку,
и нежных чувств неведомый каскад
открою я тебе там на скамейке…
И всё же мне покоя не даёт
вторжение в Приморский парк стройкранов;
бессилен даже водорослей йод
прижечь царапины души и раны.
Менты прогнали с пирса рыбаков,
туристов ждут «ИКАРУСЫ» и гиды;
избавились мы от одних оков,
да навалились новые обиды.
Да что о них, когда со мною ты,
когда идём в тени густой бульвара,
и пчёлы налетают на цветы,
хмелея от каштанного нектара.
Мне очень жаль на Боткинской наш сквер,
чинары, туи, дуб, фонтана песни…
Какой жовто-блакитный изувер
построил там кабак с отелем вместе?
Всех оккупантов хуже в Ялту прут
сегодня нувориши нежалежней,
и канул в небыль чеховский уют,
тот облик незабвенный Ялты прежней…
13-06-2010