Он был супругом и отцом,
троих детей, любя их всех.
Но смерть, смотря ему в лицо,
на ноль свела его успех.
В ушедшей жизни, прокурор,
не мог понять за что ему,
воры выносят приговор,
по усмотренью своему,
в низине склизкой, где кругом,
лишь ветер яростно свистит,
да без дверей и окон дом,
пустыми ставнями скрипит.
Стенала пленника души,
от рук бездушных палачей,
не в силах сдвинуться на шаг,
к палитре радужных лучей.
Один из стражников сказал:
"Сюда не проникает свет.
Раскрой на жизнь свою глаза -
на ту, которой больше нет.
Взгляни на тех, кого лишил,
обычной радости земной -
на злобных монстров без души,
в чьих зенках пусто и темно.
Их заставляла убивать,
нужда, которой ты не знал,
но вынуждал других страдать,
за свой растущий капитал.
Твоя любимая жена,
очаг семейный ваш храня,
в кругу родных была одна,
супруга верного ценя.
Я братом был её, и знал,
как бедной участь тяжела,
за что сюда, во тьму попал...
Пречудны божии дела!
Нельзя порвать той связи нить,
что с Богом связывает нас.
Нам прошлого не изменить,
но есть у каждого тот час,
который может задержать,
рычащих демонов орду,
чтобы возможность падшим дать,
искать пристанище в аду.
Тебе возможно повезёт.
Тут, в лучшей сфере мать твоя.
Куда она тебе возьмёт,
отнюдь не райские края.
Но там покой да тишина,
где ты себе хозяин сам.
Уж за тобой пришла она...
Везде есть место чудесам!
И сын, узрев родную мать,
забыл о времени земном,
став с нею отроку под стать,
считая прожитое, сном.
Ведь здесь она такой была,
как сорок лет тому назад,
когда вовсю земля цвела,
и мир был радостью объят.
Сужалось времени кольцо.
Любимец доброй мамы стал,
завидным мужем и отцом,
но чёрен был его финал.
Он много виски тайно пил,
а сам и не подозревал,
что этим жизнь свою губил,
и через гибель в ад попал.
Всем его мытарствам назло,
там, где спасенью не бывать,
лишь чудо оного спасло...
Так за него молилась мать!
А где-то очень далеко,
его покорная жена,
сменив фамилию легко,
без слёз старела не одна,
все фотографии его,
сложив в потрёпанный альбом,
любя супруга своего,
который спас семейный дом,
где дети помнили отца,
хоть он покинул рано их,
а все черты его лица,
одной достались из троих.