Написано для конкурса
“Братья наши меньшие“.
Я родился и вырос в нашем городе, но никогда не бывал в том дворе в самом центре густонаселённого квартала до того, как из-за ремонта в своей квартире временно поселился на съёмной. Как обычно, ремонт затянулся из-за некачественной работы и многочисленных переделок. Меня стали узнавать и здоровались со мной новые соседи, я же не мог их запомнить, так как считал себя здесь временным посетителем.
Городской квартал очень разнообразен по составу жителей - людей и животных. Собачий мир, как и людской, живёт своими законами и радостями. Шурик был небольшим псом, но бросались в глаза его мощные лапы и массивные челюсти. Через двор проходили тропинки, соединяющие разные районы, и прохожим было не очень уютно проходить мимо злобного взгляда и многообещающего оскала. Особой ненавистью награждали его псы соседних дворов, свободное передвижение которых по своей территории Шурик решительно и эффективно пресекал.
Собаки на удивление тонко чувствуют симпатию и доверие к себе и отвечают взаимностью. Шурик стал встречать и провожать меня, сопровождать во время частых прогулок.
Иногда меня упрекали прохожие за то, что со мной гуляет столь агрессивная собака без поводка и ошейника – мне приходилось объяснять, что это не моя собака.
У одной из соседок была своя собачка, очаровашка-пудель. Когда её выводили во двор, Шурик надёжно охранял её от окружающей среды, при этом деликатно избегая сближения и стараясь не нарушать покой непонятной дикарки, к которой он не чувствовал никакого практического интереса, пользуясь и без того большой популярностью в собачьем сообществе.
Однажды я увидел Шурика на главном проспекте города. Он бежал рядом с бомжеватым велосипедистом; как два единомышленника, они спешили куда-то. У меня неожиданно кольнуло сердце: это ведь тот же Шурик, который так же сопровождает меня, забегая вперед и заглядывая в глаза? Но что сетовать на Шурика? – у него своя жизнь бродячего пса, ему тоже необходимо постоянное – не только временное – общение, чтобы кто-то поддерживал, кормил.
Я только раз накормил Шурика. Когда он сопровождал меня до магазина, я вспомнил, что надо купить сосиску и ему. Шурик с лёгким упрёком – не корысти же ради он меня провожает! – от угощения всё же не отказался.
Ремонт всё-таки закончился, и я вернулся в свою квартиру. Но иногда захожу в тот двор: его по-прежнему охраняет и согревает чистая собачья душа.
Шурик погиб, как и полагается дворовому псу – в бою. С соседних дворов собралась обозлённая свора на разборки с несговорчивым соседом, который достойно провёл неравную схватку. Мне показали куст, под которым Шурик долго и мучительно умирал. Его не выбросили на помойку – в нарушение санитарных норм закопали в уединённом месте.