Вид издали на жизнь, что пролетела*,
для краткости мы памятью зовём,
распутывая хлопотное дело
про что-то там из жизни хромосом.
Нет, я не ставлю маркеров и меток,
не лезу в их интимный микромир,
мне б вспомнить про родителей и деток,
про чахлое убранство их квартир.
Я вспоминаю о друзьях из детства,
заморышах – таких же, как и я:
сугубо ограниченные средства
тогда имела каждая семья.
Картошка, макароны, щи да каша
на завтрак, ужин, то же – на обед
(ведь щи да каша – это пища наша),
На кухне – стол да шаткий табурет…
Года и лета быстро пролетели,
настала юность, в памяти моей
учебные последние недели
остались отголоском школьных дней.
За юностью пришла пора взросленья,
а вместе с нею – новые друзья,
потом – семья, заботы и сомненья,
а у друзей – то жёны, то мужья,
то в отпуске, то времени в обрез,
хандра, наука, дети и болезни,
покинул кто-то этот край чудес,
один сказал: «Вы стали бесполезны»…
К тому же, разлетелись – кто куда:
Россия велика, да что Россия! –
иные укатили навсегда,
и память их сковала амнезия.
По счастью, не у многих, Бог судья
себя лишившим памяти манкуртам,
и времени неспешная ладья
несёт нас, отдавая дань абсурдам
нежданных расставаний, редких встреч
и радости общенья – хоть по скайпу,
жива в нас память – общая, – сиречь
мы родственны по духу, не по скарбу.
Наш возраст позволяет, как с холма,
прожитые года окинуть взором,
мелькнувших лет земная кутерьма
живёт в нас несмываемым узором.
Друзья, нас память держит на плаву,
мы – просто поседевшие подростки,
нам память назначает рандеву
в урочный час на ближнем перекрёстке.
*) Строка из стихотворения Иосифа
Бродского «На выставке Карла Вейлинка» (1984).
15.03.19