ХмурнАя непогодь! – дождит.
Там, в гуще суетливого вокзала
стоишь…
пиджак распахнут…
без зонта…
Но я ведь даже не сказала,
что уезжаю (никчемна эта маета).
И поезд медлит, ждёт.
Себе? – да всё оно иди... –
всё до-ка-за-ла
и «от», и «до», похоже даже «за».
И поздно вспоминать про тормоза.
Ну – падай
и «гори, гори-и-и, моя звезда…»
Да кто придумал эти поезда?!
Окно уныло-мутное в купе,
в смолисто-пыльной дождевой крупе, –
как одиночество… скрипит
суставами колёс (состав пошёл).
И ты… –
небрит…
в гнилую непогодь
и без зонта…
рванул…
(так струны рвут под песню «От винта!»)
А толку? –
вместо
золота
в горсти
осталась медь.
Чего хочу?
хотела умереть –
уйти от грузной мёртвой темноты,
в которой леденеют страх и нервы,
там не горят ни свечи, ни мечты,
и ни последних нет, ни первых…
Но это было два часа назад.
Сейчас? – когда сгустилась духота –
в вагонах даже воздух сжат в пространстве,
не рад
ни пассажирам,
ни словам.
Тут даже в стуке монотонном – глухота.
Ведь ты не слышишь…
бредёшь там у вокзала
без зонта…
А кто тебя просил?! –
Взглянул, как сыч –
Такая темень опустилась в душу…
Такая темень! (чем её заглушишь?) –
Так камень опускается на дно
на шее грешника.
Что оставалось мне? – одно –
смотреть в дрожащее вагонное окно…
за ним мелькают
чьи-то дачи и орешник
и, убегая, вдалеке неспешно тают.
А ты? – катись в своём джипоавто,
жми 220, не хворай до тризны.
Да и какая там морковь-любовь? –
все твои мысли вывернуты в бизнес,
хотя по твёрдости, упрямству и т.д.
тебе в подмётки мало кто сгодится.
Ты можешь! –
в небе журавля словить,
держать в руке, как малую синицу.
Так душно… –
не вагон, а каземат.
Иль в целом свете воздуха мне мало?
И по-предательски ползёт-ползёт слеза –
расплакаться –
(вот только этого сейчас и не хватало!)
Начну с «нуля» – как с чистого листа.
Не в первый раз… – однажды начинала
почти с такого же промозглого вокзала.
Уж лучше б густо хлынула гроза.
И наплевать, что ты там без зонта…
И
поздно,
поздно,
поздно жать на тормоза.
2007 г.