Ей кто-то прострелил крыло,
Несчастной чайке на лету.
Вздохнув, подумал, что за зло
На птицу навлекло беду.
Своим ружьем решил подлец
Паренью положить конец.
Мне захотелось ей помочь,
Согреть ее в своих руках,
Но птица билась во всю мочь,
Я чувствовал и боль и страх.
Поняв, что не несу ей зла,
Утихла вмиг и замерла.
Забрать решил к себе домой,
И день за днем ее лечил,
Не смог бедняжке я, больной,
Помочь, потратив много сил.
Решил, что будет лучше ей
В родных краях, среди друзей.
Оставил птицу на песке,
Быть может он ее взбодрит,
И вдруг увидел вдалеке,
Как стая чаек к ней летит.
Безжалостна их клювов твердь,
Была мгновенной ее смерть.
Когда осталась у людей
Одна лишь боль в конце пути
И нет надежды на врачей,
Не лучше им легко уйти?
Не ждать, что скажет лицемер,
У мудрых чаек взять пример?
Euthanasia
A sea-gull with a broken wing,
I found upon the kelp-strewn shore.
It sprawled and gasped;I sighed:"Poor thing!
I fear your flying days are o'ver;
Sad victim of a savage gun,
So ends your soaring in the sun."
I only wanted to be kind;
Its icy legs I gently caught,
Thinking its fracture I might bind,
But fiercely in its fear it fought;
Till guessing that I meant no ill,
It glared and gaped, but lay quite still.
I took it home and gave it food;
And nursed its wing day after day.
Alas for my solicitude,
It would not eat, by pined away.
And so at last with tender hands
I took it to its native sands.
"I'll leave it where its kindred are,"
I thought,"And maybe they will cheer
And comfort it":I watch afar,
I saw them wheeling swiftly near...
Awhile they hovered overhead,
Then darted down and-stabbed it dead.
When agonized is human breath,
And there's of living not a chance,
Could it not be that gentle death
Might mean divine deliverance?
Might it not seep into our skulls
To be as merciful as gulls?