Отравляю себя каждый раз,
Пытаясь забыть обо всём .
Забыть красоту твоих глаз...
Но не выйдет... Ни ночью, ни днём.
А если и выйдет, то не смогу
Я это себе простить.
Я лучше навеки из мира уйду,
В попытках свой разум убить.
Промиля бежит в моих жилах -
Клеймо одержимого рабством...
С памятью о живописных видах...
И вечной виною - упрямством.
Не хотел я бодаться толстыми лбами
С теми, кто мира не знал.
Кто разумом не был под облаками,
Кто жертвою общества пал.
Но столкнусь же я с этим снова,
И снова пойду ко дну.
Не смогу я найти ни слова,
Когда снова увижу одну...
Лишь для неё я лечу к облакам,
Лишь её голос в сердце звучит...
В мыслях всегда тут и там
Её образ бороться велит.
Я ещё сонти раз кану в лету,
Сотни раз я пойду ко дну.
Расшибусь, но основу эту,
Что жить заставляет, найду.
Люди думают, что они вольны,
Что они - загадка вселенной.
Ну уж нет. Они просто глупы,
Если верят рабыне смиренной.
Ведь рабыня та - наш порок,
Что, возможно, страшнее других.
Гордыней её обозвал злой пророк,
В годы чумы в сознаньях лихих...
Начал мыслью, и мыслью закончу,
Не хочу я в пустую прожить свой век.
Кроток наш век, я не первый пророчу,
И глуп, ну уж слишком, слепой человек.
Он не видит того, что пред ним оказалось,
Он лишь грезит мечтательным сном.
Он не знает, что нить оборвалась,
Когда создано было слово любовь...