ОТРЫВНОЙ КАЛЕНДАРЬ. Декабрь.
На сегодняшнем листке календаря совсем не новогодние поздравления, а лицо тети Дуси – маминой подруги. Она такая кудрявая и седая, что я не могу отвести глаз. Лампочка-грибок. Я спрятана за спину крёстночки: мы спим в одной постели. А за столом две женщины шепотом обсуждают письмо, переданное из тюрьмы Эммой. Это дочь тети Дуси. И такая красивая, что я не понимаю, за что её можно посадить вместе с убийцами и грабителями.
Потом кого-то из моих родственников и знакомых реабилитируют, кого-то выпустят, но эти двое, Эмма и Лёнька, всегда будут большим знаком вопроса, на который до сих пор не найден ответ. Кто такой Ленька? - Он тоже большой. Сын моей двоюродной тетки. Я уже не помню его. Только море, в которое их загоняли и лупили из брандспойтов. Может, поэтому у него такая выщербленная синюшная грудь.
Какая у нас комната? – Самая обычная: стул, на котором сидит только отец. Стол, за которым умещаются все гости. Под ним, за спущенной скатерью, мое королевство. А взятые с собой маленькая подушка и старенькое одеялко только придают ему дополнительный уют.
Еще у нас большая кровать. На ней связанные мамой подзоры и накидушки, вызывающие восхищение у присутствующих. А я долго не знала, куда деть все это
богатство, пока не пристроила всё на даче, с недоумением думая о том, сколько же времени затрачено на все это... Почти целая жизнь.
Это и есть наша комната. Она просто наша. И потому, наверно, в ней умещается так много судеб. И разговоров. Обычных, бабских, о пьяных мужьях и ценах на рынке, дефиците одежды, путевках в пионерские лагеря.
А еще в этой комнате есть моя скамеечка, которую сделал отец. Чаще всего я сижу на ней и плету толстым крючком длинную веревочку, что как солнечный зайчик сворачивается у моих ног. И я слушаю, прислушиваюсь к чему-то. Может быть к шороху моего перекидного календаря, который так путается сейчас, что не поймёшь, то ли зима, то ли лето на пороге...
Потом окажется - просто жизнь.
2017 год