Вздыбилась дорога,
и под снегом,
в который раз мерещится спокойствие.
Как будто сладкий деревянный вкус
забытого искусства
томным днем теперь нам предвещает
сердце.
Под капюшоном смех рождается улыбкой.
А влага пробралась до истины,
и душу зацепила,
так неосторожно.
Скользко,
будто понарошку,
но всерьез.
Пускай теперь воздушных фонарей
все тысячи свободных душ
взметнутся вверх за счастьем.
И сбросят вниз всю тяжесть
прошлых чисел,
что так отчаянно прониклись чудесами.
Что так отчаянно хотели верить
с нами, порознь, и просто
независимо,
что смех рождается под капюшоном.
А влага проникает вглубь, до сердца.
До того места, где все началось,
и все закончится.
Как в безмятежье канет.
И власти нет его осмыслить и понять.
Нет такой власти.
Силы,
что это все осмыслит, оправдает.
Как камни на луне
в забытом океане солнечного блеска
теперь остались неприкосновенны.
Скользки.
И без откровений поддерживают
власть смеха,
что под капюшоном
вновь начинает свою жизнь
улыбкой.