В свои права вступает лето,как много дачных лет назад.
Все те ж закаты и рассветы, сирени тонкий аромат.
Все так же голосят лягушки,вещая череду дождей,
Считает годы нам кукушка, и мы готовы верить ей.
Все так же солнце жаром пышет, но серы будничные дни,
И даже лая псов не слышно, как будто вымерли они.
И,вслушиваясь в ритм округи, уж не слагаю я стихи,
Как, конкурируя друг с другом, горланят утром петухи.
Так грустно, что зеленым лугом не бродят тучные стада,
Забыта "тихая охота" и сенокосная страда.
И посиделок нет.Старушки в ряды торговые спешат
С морковкой, луком иль петрушкой,чтоб с мелочью плестись назад.
Ничто не нарушает тиши,лишь скорбный похоронный плач,
Не слышно смеха ребятишек, что за двором гоняли мяч.
Их лексика не оскудела: "Растяжки, гаубица, "Град"",
Дома, в которых жизнь кипела,пустыми окнами глядят.
Манит тенистый сад прохладой,луну купает ночью пруд.
Дожди - селянину отрада,всегда их с нетерпеньем ждут.
Но как бы ни был мир прекрасен, война меняет жизни стиль,
Ведь горстка подлецов у власти не хочет к миру привести.
Да,всем пришлось к поселке выпить всю чашу горькую до дна,
Куда ни ткнись, и всюду слышишь:"Будь трижды проклята война!"
А старик, что живет по соседству, сказал:
"Будь тот проклят в веках, кто ее развязал!"