(По картине Леона Огюстена Лермита «Расплата со жнецами»)
It's been a hard day's night,
and I been working like a dog.
It's been a hard day's night,
I should be sleeping like a log.
J. Lennon
Выдался день нелегким. Молодость… словно дым.
Но с косою в поле я фору дам молодым.
Сегодня так намахался, не шевельнуть рукой.
Сызмальства я трудился, но не светит покой.
Теперь вот и дочь и внучка на шею мою легли,
Пришлось идти наниматься к фермеру из Шарли.
Всю жизнь свою надрывался, дочку один растил,
Но бог на меня рассердился и видно еще не простил.
Бьет меня в хвост и в гриву, рано забрал жену.
Я, как умел, упирался, думал – не потяну.
Дочь моя загляденье. Не девка, а просто клад.
Любую работу сдюжит, бьюсь за то об заклад.
Она у меня мастерица. Опрятна, проворна, мила.
Сын мельника ее сватал, но сердце она отдала
Веселому оборванцу. Я ей про богача
Все толковал, заживем мол, ты не решай с плеча.
Что ж, воля твоя, сказала с выраженьем тоски.
Я понял, не будет ей счастья до гробовой доски.
Словно я для растопки плодовое древо рублю.
Дела может и в гору, а дочь свою погублю.
Не стал ее я неволить. Эх, была – не была.
Втроем - станем работать, поправятся и дела.
Когда перед всеми в церкви вел ее под венец,
Она мне в слезах шепнула, ты золото, мой отец.
Да, руки мои золотые, сердце тоже не медь.
В доме же шар покати, с голоду только петь.
Дочь была, как на небе, что с дуры влюбленной взять.
Помер от воспаленья прошлой зимою зять.
Слаб оказался здоровьем. Не та пошла молодежь.
Мы были в их время! Сейчас таких не найдешь.
Фермер с душой попался. К деньгам позволил взять
Два свежих снопа. Эх, недотепа зять!
Тут еще кредиторы набросились, как враги,
Лошадь, плуги, постройки присвоили за долги.
Вечером будет царский ужин в хибаре моей.
Дочь наварит нам каши. Из этих колосьев. С ней
Работаем мы как надо, таких жнецов поискать.
Но стар я, она с ребенком. А им бы цену сбивать.
Те двое моложе, конечно, им все предпочтенье, оне
Скосили такое же поле, а получили вдвойне.
Двое здоровых, наглых, кровь с молоком парней
За день сделали столько, сколько вдвоем мы с ней.
Мужа ее схоронили, но времени нет горевать
Через недолгое время она оказалась мать.
Нет ничего за душою, но светел и чист мой взор.
Бедность трудна, конечно, но бедность все ж не позор.
Буду тянуть свою лямку, пока не отбуду срок.
Бедность конечно горе, но бедность все ж не порок.