Погибнуть каждый был готов героем.
Неладно скроенный слегка, да крепко сшит,
Нас инструктировал полковник перед боем,
Что путь к победе через этот пункт лежит.
Деревню мы, почти, без боя взяли,
Людей совсем не потеряв.
Конечно, после боя отдыхали.
Наш танк стоял, задорно в небо ствол задрав.
Пехота сортирует пленных,
Трофеи ходят по рукам.
Так много деревень обыкновенных,
Обратно забирать случалось нам.
Не лают по дворам собаки,
не видно кошек, даже птицы не поют.
Бывает, перед штурмом, в лес уходят люди,
Спасая жизнь, бросают свой уют.
Мех.вод. вдруг замолчав на полуслове,
«Что-то не так» - сказал -«А что я не пойму».
И на ладони затушив цигарку,
Сказал – «Пойду водицы наберу».
С ведром чтоб чистым, завсегда проблемы,
Танк, все же, маслянистая душа,
И в поисках посуды чистой,
Он подошел к сараю не спеша.
В него зашел он, да и вскоре вышел,
Но без ведра, и снова закурил.
Мы, меж собой шутя, тушенку открывали,
А он зачем-то танк свой заводил.
Мотор совсем не прогревая,
да и зачем - еще горячим был,
огромный выдав черный выхлоп,
колонну пленных танком он давил.
Кричали все – «Ну что же ты наделал?».
Я пистолетом по броне стучал.
Он, люк откинув, очень мрачный вылез.
Сказал – «Теперь готов под трибунал».
На все вопросы он не отвечая,
Лишь на сарай рукою показал.
Зашли мы и охолодели,
Все были здесь - постарше кто и мал.
Какая к черту педантичность!
Чтоб всех живых существ по старшинству.
За жизнь не мало что увидев,
Картину эту в вечность заберу.
Мы вышли и не закурили,
Доделать много нужно было нам.
Мы меж собой почти не говорили.
Без слов все ясно или по глазам.
Когда мы этих закопали,
Я, лично, танком место разровнял.
Своих всех вместе мы похоронили.
Что не по-божески, никто не возражал.
Потом в штабы по рации доложил:
«Приказ исполнен. Пункт успешно взял.
Потерь среди состава нету, и в фронта можно доложить совет-
Противник был упорным, пленных нет».