Вот луна,
как в смолу сладковатую,
вплавлена в лёд,
Замурована
в безвременнУю усталую воду.
И отчаянно дышит,
как блёклый сухой мотылёк
Перед самым холодным и скоропостижным восходом.
Вот плывёт в моей памяти талая руна-луна,
Через время,
окутана демисезонной тоскою.
И гудит под ногами река, у которой нет дна.
И куда-то молчит,
ничьего не нарушив покоя.
И смыкается
монументальный опаловый лёд.
И стекается вязким туманом
фреоновый холод.
И промёрзшее сердце гудит
не навзрыд, а на взлёт,
Будто кто-то мне смотрит в ответ
сквозь заоблачный кобальт.