6. Г. Галина, Л. Алексеева, В. Инбер, М. Борисова, И. Лиснянская, С. Гаделия
_Г. Галина_
Я пою оттого...
Любовь
Рассвет
На дюнах
_Л. Алексеева_
<Я уцелела, доплыла...>
<Не оборачивайся вспять!..>
<Да, безнадежность - тоже утешенье...>
<Спасибо, жизнь, за то, что ты была...>
<Вся жизнь прошла, как на вокзале...>
Севастополь
_В. Инбер_
<Надо мной любовь нависла тучей...>
<Месяцы нас разделили...>
<Забыла все: глаза, походку, голос...>
<Всему под звездами готов...>
<Уже заметна воздуха прохлада...>
_М. Борисова_
<Поезд последние версты мчит...>
<А плата - ощущение вины...>
_И. Лиснянская_
<Летало и пело...>
<Душа охладелое тело...>
<Откроешь глаза и закроешь глаза...>
<Время в окне становится все белей...>
<Мы встретились - так было суждено...>
<Ты поживи с моё,- сказало море...>
При содомских воротах
<А что алело на холмах...>
У Яффских ворот
_С. Гаделия_
<В парке музыка играла...>
<Я пишу тоской по облакам...>
<Вот и писем друг другу не пишем...>
<Не жгут мосты - они сгорают сами...>
Когда умолкает музыка
<Я несчастлива...>
<Год - по новому кругу...>
<Одинокое дерево стынет на зимнем ветру...>
<Осень, осень... Холод свежий...>
<В кудрях листвы...>
<Перейти эту речку вброд...>
<Кажется, время уже собрать...>
--------
Я пою оттого...
Музыка: М. Багриновский
Слова: Г. Галина
Я пою оттого, что не петь не могу,
Что со мной родилася и песня моя,
Что её унесу я, как душу мою,
В неземные края, за предел бытия.
Я пою оттого, что весна хороша,
Что задумчивый лес, пробуждаясь, поёт.
Я пою оттого, что проснулась душа,
И о чём-то болит, и куда-то зовёт.
--------
Г. Галина
ЛЮБОВЬ
Она родилась от улыбки твоей -
Безмолвная, тихая, нежная,
Как бледная травка подснежная...
Она родилась вместе с грустью моей.
Не радость, не солнце ласкали ее -
Лишь ночи видали бессонные,
И слезы, в груди затаенные,
И робкое счастье мое.
--------
Г. Галина
Рассвет
Светает... Но кругом пока еще темно,
И только вдалеке полоска туч алеет:
Там ночь своим крылом уже закрыть не смеет
Зари блестящее окно...
Задумчивая тень, бледнея, исчезает,
За ней спешат толпой предутренние сны,
Восходит новый день над царством тишины...
Светает...
--------
Г. Галина
На дюнах
Иду я с тихой думою
По дюнам золотым,
Где волны песнь угрюмую
Поют камням седым,
Где мох бледно-зелеными
Узорами лежит,
И красными колоннами
Сосновый лес горит.
И севера сурового
Печальные цветы,
Там вереска лилового
Раскинулись кусты.
Люблю я эту странную
Немую красоту,
Как милую, туманную
И грустную мечту!..
И песню я угрюмую
Холодных волн люблю,
И морю с тихой думою
Несу печаль мою...
--------
Л. Алексеева
***
Я уцелела, доплыла,
Взобралась на уступ.
Она мала, моя скала,
Прибой у самых губ.
Скала в серебряной пыли
Сверкает, как слюда.
И тени нет, и нет земли,
Вокруг - одна вода.
Прибой у дальних берегов,
Как белая змея...
Нет больше чувств, нет больше слов.
Есть только мир - и я.
--------
Л. Алексеева
***
Не оборачивайся вспять!
Иди, мой друг, своей дорогой.
И памятью меня не трогай,
Не коронуй меня опять.
Не вскину руку - удержать.
Лишь одного желать могу я:
Пусть Бог пошлет тебе такую,
Чтоб без нее не мог дышать.
--------
Л. Алексеева
***
Да, безнадежность - тоже утешенье.
Покой и легкость: нечего терять.
И только сердца теплое биенье,
И под рукой послушная тетрадь.
А целый мир могуче и покорно
Цветет в моем распахнутом окне,
И созревает, и роняет зерна.
И прорастает
песнями во мне.
--------
Л. Алексеева
***
Спасибо, жизнь, за то, что ты была,
За все сиянья, сумраки и зори,
За мшистый бок тяжелого ствола
И легкий парус в лиловатом море,
За все богатство дружбы и любви
И тонкий холод одиноких бдений,
И за броженье светлое в крови
Готовых зазвучать стихотворений,-
Со всем прощаясь - и не помня зла -
Спасибо, жизнь, за то, что ты была!
--------
Л. Алексеева
***
Вся жизнь прошла, как на вокзале, -
Толпа, сквозняк, нечистый пол.
А тот состав, что поджидали,
Так никогда и не пришел...
Уже крошиться стали шпалы,
Покрылись ржавчиной пути -
Но я не ухожу с вокзала:
Мне больше некуда идти.
В углу скамьи под расписаньем,
Просроченным который год,
Я в безнадежном ожиданье
Грызу последний бутерброд.
--------
Л. Алексеева
Севастополь
I
Мне только память о тебе - наследство,
Мой дальний город, белый в синеве,
Где и сейчас трещит кузнечик детства
В твоей до камня выжженной траве.
Пыль по шоссе лежит, как россыпь мела,
Босой ноге так бархатно жарка...
И вот навстречу море зашумело
И дегтем понесло издалека...
На берег мой ракушечный сошла бы,
Где створки раскрываются в тепле,
Где мокрые оливковые крабы
Топырятся на солнечной скале, -
А под скалой лежит еще, быть может,
Мое колечко - много тысяч дней...
Я обручилась им, совсем как дожи,
Российской Адриатике моей.
II
Табачно выцветающий картон -
Девчурка у воды с арбузной "скибкой".
Съедает время каменистый склон
И блески на воде, густой и зыбкой.
Но я-то помню, время, погоди:
Полынный ветер, солнце на лопатках,
Холодноватый крестик на груди,
Волну, идущую вспененно, шатко, -
И легкий взрыв, и тонкий детский крик,
И капельки на смуглой детской коже,
И - в воду головой! Блаженный миг -
Зеленый мир, на лунный мир похожий...
На берегу уже горяч песок,
Усталость мягкая в прохладном теле...
На красный расплясавшийся буек
Две чайки ярко-белые слетели.
А здесь, у ног - вот розовым кружком
Тылок арбузный в деревянном соре,
Вот бурых ленточек огромный ком
Пригнало и расчесывает море...
И навсегда желтеющий картон
С безбровою девчонкой сохранили
Далеких склянок чистый перезвон
И влажный запах свежести и гнили.
III
Люблю, как ящерица, камень,
Открытый морю и ветрам,
Недвижный горизонт с дымками,
Сегодня тот же, что вчера.
Хруст раковин в песке лучистом
И рыб у солнечного дна,
Смолисто пахнущую пристань
И пятна нефти на волнах,
И пароход звонкоголосый,
Что, режа масляный атлас,
Швырнет на сушу океанский бас.
--------
В. Инбер
***
Надо мной любовь нависла тучей,
Помрачила дни.
Нежностью своей меня не мучай,
Лаской не томи.
Уходи. пускай слеза мешает
Поглядеть вослед.
Уходи. пускай душа не знает,
Был ты или нет.
Расставаясь, поцелую, плача,
Ясные глаза.
Пыль столбом завьется, не иначе
Как гроза.
Грянет гром. Зашепчет, как живая,
В поле рожь.
Где слеза, где капля дождевая -
Не поймешь.
Через час на вёдро золотое
Выглянет сосед
И затопчет грубою стопою
Милый след.
--------
В. Инбер
***
Месяцы нас разделили,
Я даже не знаю, где ты,
Какие снега или пыли
Заметают твои следы.
Город большой или дом лишь
Замыкают твое бытие,
И помнишь ты или не помнишь
Самое имя мое?
--------
В. Инбер
***
Забыла все: глаза, походку, голос,
Улыбку перед сном;
Но все еще полна любовью, точно колос
Зерном.
Но все еще клонюсь. Идущий мимо,
Пройди, уйди, не возвращайся вновь:
Еще сильна во мне, еще неодолима
Любовь.
--------
В. Инбер
***
Всему под звездами готов
Его черед.
И время таянья снегов
Придет.
И тучи мая на гранит
Прольет печаль.
И лунный луч осеребрит
Миндаль.
И запах обретет вода
И плеск иной,
И я уеду, как всегда,
Весной.
И мы расстанемся, мой свет,
Моя любовь.
И встретимся с тобой иль нет
Вновь?..
--------
В. Инбер
***
Уже заметна воздуха прохлада,
И убыль дня, и ночи рост.
Уже настало время винограда
И время падающих звезд.
Глаза не сужены горячим светом,
Раскрыты широко, как при луне.
И кровь ровней, уже не так, как летом,
Переливается во мне.
И, важные, текут неторопливо
Слова и мысли. И душа строга,
Пустынна и просторна, точно нива,
Откуда вывезли стога.
--------
М. Борисова
***
Поезд последние версты мчит,
Тревожен рокот колес.
Выйдем в тамбур и помолчим -
Не надо ни слов, ни слез.
Леса полосою летят на нас,
Бегут рябины рябя,
А мне остается только час,
Чтобы смотреть на тебя.
Станции чаще и небо плотней,
Фабричные трубы вразнос,
И город в сиянье ночных огней
Бросается под откос.
Многоэтажные корпуса
Вдоль шпал начинают плыть,
А мне остается полчаса,
Чтоб рядом с тобою быть.
Пойдем в вагон - собираться пора.
Минуты в былое мчат.
Грозно грохнули буфера
На привокзальных путях.
Толчок, остановка - окончен маршрут,
Рожок играет отбой,
А мне остается пять минут,
Чтобы проститься с тобой.
Ну что же, дай руку - не надо грустить,
Не надо сутулить плеч.
В жизни будет немало разлук
И много хороших встреч.
Наш паровоз, остывая, дрожит,
Под сводами пар клубя,
А мне остается целая жизнь,
Чтобы любить тебя.
--------
М. Борисова
***
А плата - ощущение вины...
Всего-то? Только лишь? За этот вечер?
За этих звёзд кружащееся вече,
за эти волны, точно валуны?
За ветер, несминаемый, как ластик?
За лодку, в берег бьющую кормой?
За упоенье безграничной властью
над миром, морем и над словом <мой>?
Мой маленький... На цыпочки встаю.
Как стебли трав, гибки мои суставы...
Ладонями, широкими, как ставни,
до глаз твоих горячих достаю.
Кто плачет там? Мне слёзы не видны.
Должно быть, надо, чтобы кто-то плакал.
Мизерная, нестоящая плата:
за счастье - ощущение вины.
Я десять лет хожу к вершку вершок
по светлым полдням и ночным ступеням.
Я десять лет выплачиваю пени,
а счёт и до сих пор не завершён.
Вина устало дышит мне в затылок...
А мы и вправду были влюблены?
Я всё забыла. Всё давно забыла.
Всё - кроме ощущения вины.
Не надо было. Ох, не надо было!..
--------
И. Лиснянская
***
Летало и пело...
А что это было -
Не вспомнило тело,
Душа позабыла.
Но даже не вспомнив, но даже забыв,
Творю я почти что языческий миф
О том, что светилось,
Над миром летая,
О том, что отбилось
От облачной стаи
И слёзы роняло, крыло накреня,
И жить на земле оставляло меня,
Где жить не умею,
Не жить ужасаюсь,
Запомнить не смею,
Забыть не решаюсь.
--------
И. Лиснянская
***
Душа охладелое тело
Покинет оторопело
И станет началом начал,-
Сияньем, которое пело,
И звуком, который сиял.
--------
И. Лиснянская
***
Откроешь глаза и закроешь глаза
Навеки - но в сей промежуток
Поместится солнце, луна и лоза,
И волны, и рой незабудок,
И море, и бор, и Баку, и Москва,
И поезд туда и обратно,
И музыка ветра на птичьи слова,
Звучавшие так непонятно.
А голод и хлад, а неправедный суд,
Которые нас убивают,
С собой напоследок глаза не возьмут
Туда, где земли не бывает.
--------
И. Лиснянская
***
Время в окне становится все белей,
Все зеленее звезды в окне ночном.
Ах, ни о чем несбывшемся не жалей,
Нет, не жалей, далекий мой, ни о чем!
Жизнь состоит из пропусков - из невстреч,
Из непоездок, из недомолвок и из
Небытия, что меж нами умеет течь,
Как между влажных ресниц океанский бриз.
Скоро весна, и мы свидимся как-нибудь.
Не океан меж нами, а три сосны.
В жизни лишь птицы точно свой знают путь
И только звери тропам своим верны.
Мы разминулись меж мыслью и сном дерев,
Меж белизной снегов и книжных полей.
Если не встретимся, пропусков не одолев,-
Вытяну горло: ах, ни о чем не жалей!
--------
И. Лиснянская
***
Мы встретились - так было суждено,
Мы разошлись - так стало неизбежно,
И наших слёз тяжёлое вино
Глотало небо жадно и неспешно.
У неба, согласись, куда острей
Потребность в соли, нежели в глюкозе.
Когда б не слёзы, не было б морей,
Наверное, когда б, когда б не слёзы...
Так думаю, так легче думать мне,
Что все мы плачем лишь во имя моря
Беспечного, с заначкою на дне
Жемчужин счастья и кораллов горя.
Недаром цвет коралла красноват,
Как та ладонь... Всё в жизни справедливо.
А жизнь - но кто же в этом виноват? -
Подобие прилива и отлива.
Как дышит море, из волны в волну
Медовую луну переливая!..
И коль всплакну - от нежности всплакну,
Что ты живой и я ещё живая.
--------
И. Лиснянская
***
Ты поживи с моё,- сказало море.
Ты повидай с моё,- сказало небо.
Ты испытай с моё,- земля сказала.
И я забыла собственное горе,
И возлюбила слово больше хлеба,
И перед миром на колени стала.
--------
И. Лиснянская
При содомских воротах
Не минуй мои ворота, заходи, я накормлю,
Даже водкой напою,
даже песенку спою
Про Содом про многогрешный, тот, который так люблю,
Что никак я не спалю
память бедную мою.
Там была я при воротах виноградною лозой,-
Лунной ягодой светясь,
я над ангелом вилась
И пред дьяволом стелилась. Но Господнею грозой
Не спалилась, а спаслась,
стражей втоптанная в грязь.
След от праведника глубже, чем от гневного огня,-
И от лужи до песка
шла я многие века.
Но по городу Содому, где сгорела вся родня,
Одинокая тоска
хуже камня у виска.
Нет, минуй мои ворота, не заглядывай в мой дом,
Где я разумом больна
от навязчивого сна.
А Содом стоит на месте, хоть оброс железным мхом,
Да стеклом из-под вина,
не допитого до дна.
--------
И. Лиснянская
***
А что алело на холмах,
А что сияло в тех шатрах -
Об этом дурочке не надо
Ни знать, ни думать, ни гадать.
Ее волос седая прядь -
Как отсвет лунный винограда.
О чем смуглянка Суламифь
Мечтала, сердце оголив
И целомудренное лоно?
Прижать к себе, словно печать,
Царя и сладостно зачать
Мальчоночку от Соломона.
Закат алел, восход алел,
И царь ей Песню Песней пел,
Но от другой он ждал ребенка...
О ком ты, дурочка, о чем?
Прядь серебрится над плечом,
И русская поет гребенка:
Цевница, улица, котомка.
--------
И. Лиснянская
У Яффских ворот
Я - твоя Суламифь, мой старый царь Соломон.
Твои мышцы ослабли, но твой проницателен взгляд.
Тайны нет для тебя, но, взглянув на зеленый склон,
Ты меня не узнаешь, одетую в платье до пят,
Меж старух, собирающих розовый виноград.
И раздев - не узнал бы: как волны песка, мой живот,
И давно мои ноги утратили гибкость лоз,
Грудь моя - как на древней пальме увядший плод,
А сквозь кожу сосуды видны, как сквозь крылья стрекоз.
Иногда я тебя поджидаю у Яффских ворот.
Но к тебе не приближусь. Зачем огорчать царя?
Славен духом мужчина, а женщина - красотой.
От объятий твоих остывая и вновь горя,
Наслаждалась я песней не меньше, чем плотью тугой,
Ведь любовь появилась _Песне_ благодаря.
Ах, какими словами ты возбуждал мой слух,
Даже волос мой сравнивал с солнечным завитком...
Для бездушной страсти сгодился бы и пастух.
Но ведь дело не в том, чтоб бурлила кровь кипятком,
А чтоб сердце взлетало, как с персиков спелый пух.
Я вкушала слова твои, словно пчела пыльцу.
Неужели, мой царь, твой любовный гимн красоте,
До тебя недоступный ни одному певцу,
Только стал ты стареть, привел тебя к суете -
К поклоненью заморскому золотому тельцу?
В стороне от тебя за тебя всей любовью моей
Постоянно молюсь. И сейчас в тишине ночной
Зажигаю в песчаной посудине семь свечей,
Раздираю рубаху и сыплю пепел печной
На седины: Царя укрепи, а тельца забей!
--------
С. Гаделия
***
В парке музыка играла -
полутёмном поселковом.
Память ниточку украла
сна, где всё казалось новым.
Вьётся память синей лентой,
и не хочется проснуться.
Голос пел: "Вернись в Сорренто..."
Ну, а мне куда вернуться?
Гасит эхо хмурый ветер,
день туманом тени гложет.
Нету ночи той на свете.
Той меня, конечно, тоже.
--------
С. Гаделия
***
Я пишу тоской по облакам.
Я пишу печалью по воде.
Может, есть ты? - Значит, где-то там.
Может, нет? - Тогда совсем нигде.
Я стою на маленькой Земле
и гляжу в слезящийся рассвет.
Не в огне, не в петле, не в золе...
Но и света надо мною нет.
--------
С. Гаделия
***
Вот и писем друг другу не пишем
с бесконечным количеством марок -
разве сморщенной осенью вышлем
лист древесный сухой - как подарок.
Кто придумал нам разные страны,
кто впечатал меж нами границы?
Лишь ползут за границу туманы,
лишь летят мимо времени птицы.
--------
С. Гаделия
***
Не жгут мосты - они сгорают сами
и раз, и два, и сотню раз подряд.
И Время - бог с точнейшими часами -
бежит и смотрит, как они горят.
Не жгут мосты, чтобы с былым проститься, -
его из раны тащат, как стрелу.
Из колеса вдруг выпадает спица -
оно всё так же катится во мглу.
--------
С. Гаделия
КОГДА УМОЛКАЕТ МУЗЫКА
Когда умолкает музыка,
все о ней забывают:
и сонное юное утро
с растрепавшимися кудрями,
и день загорелый
с мозолями на ладонях
и озабоченным взглядом,
и усталый вечер
в старинном
червонном золоте,
и девочка-ночь,
играющая с тенями.
Птицы не слышат себя,
резво прыгая
по безгласым струнам
дерева-виолончели.
И ярчайшее соло солнца
поглощается
поролоновым небом -
когда умолкает музыка
в сердце.
--------
С. Гаделия
***
Я несчастлива,
как десять Квазимодо
на одной забытой Богом
колокольне.
И какая б там
ни ясная погода -
в десять раз сильнее будет
сердцу больно.
И какая б там
ни яркая природа -
только солнышко
всегда имеет пятна.
Время жизни -
как любое время года,
но, в отличие от оных,
невозвратно.
На вершине
обжигающего лета
колокольня
зря исходит голосами.
Двор Чудес -
он существует где-то,
только туго что-то в мире
с чудесами.
--------
С. Гаделия
***
Год - по новому кругу.
Зов - всё глуше и глуше.
И, родные друг другу,
отдаляются души.
Без обиды, без фальши
память бусинки нижет.
Но - чем дальше и дальше,
тем всё ближе и ближе.
--------
С. Гаделия
***
Одинокое дерево стынет на зимнем ветру.
Одинокое небо повисло, как серая пряжа.
Одинокая птица затеяла с ветром игру.
Одинокая птица - чернее, чем чёрная сажа.
На вершине качается, ветру подставила грудь
одинокая птица в своём оперенье холодном.
Одинокое дерево пляшет на зимнем ветру.
Одинокая птица бесстрашна в полёте свободном.
--------
С. Гаделия
***
Осень, осень... Холод свежий,
долгий путь домой.
След оставлен, свет отцежен.
Годы - за кормой.
Синий вечер лёг на плечи,
и в слезах рукав.
Сердце стынет, а навстречу -
только облака.
Облака бегут навстречу,
только облака...
--------
С. Гаделия
***
В кудрях листвы
дрожит усталый свет,
течёт покой с небес
по жёлтой спице.
И вдруг мелькнёт,
что смерти в мире нет,
что жизнь - всего лишь
белая страница,
что есть в кармане
сто карандашей,
цветных, волшебных -
от залётной феи -
и разрешенье выдано душе
у всех времён
любые брать трофеи, -
как будто бы не минула пора
ждать кораблей
на солнечном причале,
как будто это детская игра:
и петь в конце,
и плакать о начале...
--------
С. Гаделия
***
Перейти эту речку вброд -
только то и осталось.
Доползла до последних вод
ледяная усталость.
Где-то брезжит нездешний свет
за волнами седыми.
Но весла нет и лодки нет -
только имя.
И не скажет, что делать, Бог
по большому секрету.
И того, кто вернуть бы мог,
тоже нету.
--------
С. Гаделия
***
Кажется, время уже собрать
ветхий свой скарб - и в путь.
Кажется, время в свою тетрадь
последнюю - заглянуть.
Дни без надежды и ночи без сна.
Тускло звезда горит.
Кажется, к двери подходит _она_,
подходит и говорит.
Кажется: мышья летучая рать
хлопает по плечу.
Кажется, так не хочу умирать!
Кажется, не хочу.
--------