Как смоква на холмах Генисарета*
измученным в пути даёт приют,
так нищего от голода спасут
глоток вина и мелкая монета.
Бродил и я когда-то в той долине,
и под палящим солнцем в жаркий день
давала смоква мне приют и тень, –
нет! здесь не так, как в северной былине,
здесь воздух густ, как вересковый мёд,
и сладок, словно свежий плод инжира, –
о Боже, ну какой же ты транжира,
устроив комариный край болот
близ озера, у входа в рай земной,
где прут сухой, концом попавший в землю,
дня через два – пускай через неделю –
воспрянет малахитовой листвой.
Давно здесь нет болот – в Генисарете,
забыта малярия, в летний зной
под смоквой притаился водяной, –
как прежде, он за озеро в ответе,
но любит отдохнуть в тени дерев,
и я ему компанию составлю –
давно отвык я шляться по Версалю,
и здесь никто не крикнет вслед: «Пся крев!»
Здесь Иисус ходил по глади вод,
за озером – Голанские высоты,
не раз там был, какие там красоты,
какой-то небывалый небосвод,
и звёзды в тех местах – как на ладони, –
и что с того, что я из дальних мест,
перед тобою, о, Генисарет,
склоняюсь пред тобой в земном поклоне.
*) Строка из стихотворения Иосифа Бродского
«Ну, время песен о любви, ты вновь…» (1964-1965).
20.03.19