Обещала себе быть живой
И чувствительной в каждом мгновении.
Сбросив маски с доспехами, в жизнь с головой.
В уязвимости до опьянения.
Обещала «зазря» не писать.
Только если стихи «сами пишутся».
В закулисье молчком наблюдать
Как играются образы, как рифмы движутся.
Обещала за «злейший» свой страх
Взяться хваткой последнего висельника
И сплясать с ним лезгинку на своих же костях
Вот последний мой танец с неискренней лирикой.
Обещала ещё перестать обещать;
Ради к Жизни самой уважения.
Но лодчонке так важно «серьезно» решать
Океанских глубин направления.
Скоро кончится ночь. Она нынче спешит,
Ей в моей тишине не сидится.
Ускоряется время и вот-вот обнажит
Свою страшную Тайну - нам оно только снится.