Я хочу, чтоб меня хоронили в Питере.
В этом пасмурном городе на Неве,
Чтобы съехались близкие и родители
И, пускай, обязательно в сентябре.
Я хочу, чтоб меня хоронили в Питере,
Среди сотен других одиноких могил.
Чтобы то, что я видел, они увидели
И, пускай, они чувствуют - я тут был.
Я тут жил очарованный и раздавленный,
Я тут бросил курить, тут устал воевать
И неважно, что вещи здесь не оставлены
Хороните и точка, не вам выбирать.
Если есть после смерти, какая-то мистика,
Что-то вроде покоя в мирской суете,
То простите мне лирику и примите
Этот к городу пиетет.
Все, что было прекрасным, отчасти значимым,
Заставляло влюбляться, мечтать, писать.
Все пришло ко мне в Питере, однозначно
Значит, в Питере умирать.
Я хотел бы стать воздухом в этом городе,
И водой на дворцовый пролиться мост.
Я хотел бы отдать ему свою молодость,
Я душою к нему прирос.
И пускай я увижу как здесь рождаются
Дети музыки, творчества, красоты,
Как они ломаются, поднимаются,
Как тоскуют от мерзлоты
Я хотел бы стать города вечным зрителем
Беспрерывно смотреть на него.
На поэтов, читающих чуть язвительно
Музыкантов, играющих у метро.
Я потратил себя на пустое и важное
И раздал по кусочкам, то им, то вам.
И вдруг стало совсем умирать не страшно.
Страшно лишь умереть не там.