Как тот казах (но не Назар - бай!), что вижу - о том пою. А за чужим окном арендуемой бомжом комнаты - старая посадка вдоль старой железнодорожной колеи (в никуда), мертвые выселки древнего умирающего городка, бывшего некогда столицей богатого Кашинского княжества, который испокон звали "Сердцем России"...
На запад рельсы и восток -
Пустой, унылый путь,
И только изредка гудок
Их оживит чуть-чуть.
Раз в сутки или два состав
Протянет тепловоз
Неспешно, словно подустав,
Под скрип и стук колёс
Пройдёт - и снова тишина
Повиснет в пустоте,
Да одинокая луна
Уснёт в конце путей,
Напомнив нам из высших сфер,
Что всё здесь - только блеф!
Когда-то был СССР.
А нынче - лишь РФ,
И жизнь, кипящая тогда,
Ещё от той Руси,
Слилась куда-то, как вода,
Её не воскресить.
Сырая, поздняя весна...
На выселки села
Нас эмигрантская волна
Под старость занесла.
Того, что было - не сложить
Ни в шутку, ни всерьёз,
И тает снег, как наша жизнь,
Стекая под откос.
Посадка сумрачно стоит,
Склоняется над ней
Зелёный траур пирамид
Кладбищенских елей,
А в них ни жизни, ни забот,
Качаются едва
И ждут, что кто-нибудь придёт
И спилит на дрова.
Прокараулили сто лет
И стали не нужны,
Ведь у дороги жизни нет,
Как нет и у страны,
Её когда-то звали Мать,
Но нет уж сыновей,
И на задворках доживать
Осталось нам и ей.
Не то в тюрьму, не то в приют
Заброшены умы:
Вон там её распродают,
Вот тут - бомжуем мы.
Ушли герои, сгинул князь
И Божие дары,
Под дождиком стекают в грязь
Следы былой игры.
Уже не пробудить от сна
Ни землю, ни народ,
И плачет поздняя весна,
Что лето - не придёт.