Бунт был бессмыслен и жесток,
Больной душе не жилось в теле,
Она петляла средь дорог,
Жила до колик, на пределе.
В ней лихорадил каждый жест,
Суля ей только катастрофу,
Она, взвалив, тащила крест,
Тропой, ведущей на голгофу.
Её распяли тот же час,
Холодный гвоздь вошёл в ладони,
С ума сводило чувство боли,
И пот струил у самых глаз.
Она не сдалась без борьбы,
И сколько помнила, терпела,
И Бог, взирая с высоты
Освободил её от тела.
И вдруг зардели небеса,
И дух святой принял присягу,
Дорогу к раю за отвагу
И веру в Божьи чудеса.
Толпа стояла под крестом,
Но дух святой не властен взгляду,
И гробовщик, взвалив лопату,
Хватая жадно воздух ртом,
Уже копал сырую яму.
Начался дождь, толпа ушла,
И гром срывал под крышей стоны,
Свеча горела у иконы
В дому, где жила та душа.