Стрела призванья заходила с тыла,
Когда вода отчаяния смыла
Нагое тело, что любовь сгубила
Когда-то, в середине октября.
И, пойманный врасплох жестокой травлей,
Не успевал я утираться марлей,
И наземь капала, за каплей капля,
Больная кровь бегущего червя.
В глазах моих застыло отчужденье,
Я выживал, благодаря везенье
Своё; наверное, моё спасенье
Отметил Бог бестрепетной рукой
В великой книге подлости и чести,
Скрывающейся в недоступном месте,
Откуда в мир наш поступают вести
Лишь изредка. И телом, и душой
Я был привязан, но освобождался
От пут усердных, и не пресмыкался,
Покуда в сон мой ангел не являлся,
Увещевая возвратиться в дом.
Но я не внял ни просьбам, ни молитвам,
Один остался пред великой битвой,
Утрата же божественного ритма
Меня навеки сделала шутом...