День и ночь летели кони
И в душе вторая стонет,
Изошла от тихой злобы:
"Кто же будет дан до гроба
Мне в мужья? Какая доля
Ждёт, коль выбрать я не во'льна?"
Кони мчатся все быстрее,
А внизу земля белеет.
Вдруг у леса на опушке
Видят справную избушку.
Хоть, конечно, не палаты,
Но красиво и опрятно
Обустроен домик тот.
В нем уже который год
Бобылем живёт премудрый
Синеглазый, златокудрый
Добрый пасечник Ефим.
Над трубой курится дым.
Был он чужд раздорной брани
И любил к обедне ранней
В храм сходить да помолиться,
На труды благословиться.
И просил Отца смиренно:
"Ты пошли мне непременно
Для житья-бытья подругу,
Чтоб родимую округу
Оглашал ребячий смех.
Буду я счастливей всех.
Пусть семья моя родится
Под Твоей, Отец, десницей.
Чтоб её, как крепкий улей,
Ветры злые не задули..."
Свежевыкачанным медом
Пахнет воздух. С огорода
Тащит ульи он в сарай.
"Эй, хозяин, принимай
Долгожданную невесту!
Вот, твоё тут, краля, место,-
Злыдне вымолвил возница,-
Выходи и хватит злиться.
Ну, плодитесь. Бог вам в помощь!"
Но девица по-другому
В грезах счастье рисовала,
Не похожее ни мало
На реальный сей удел.
Но Отец не захотел
Ей сценарий самочинный
Воплотить - её картины
Не годны, хоть чем пиши,
Для спасения души.
И, смеясь, возница бросил:
"На сердитых воду возят!
Нам пора!" и, как сверчок,
Заскочил на облучок.
Бубенцы иным трезвоном
Забренчали обреченно.
И к последнему уделу
Мчатся кони-птицы белы.
В небесах звенят копыта
И деви'чие молитвы...
Продолжение следует...