27 марта - день рождения Михаила Щербакова. Поэта. Певца. Рыцаря искусства.
Помяните моё слово, от последних тридцати лет в русской поэзии останутся только Быков, Гребенщиков, Летов и Щербаков. И это при том, что известность последнего не идёт ни в какое сравнение с первыми тремя.
Он принципиально в тени. Играет по другим правилам. Хотя то, что он делает - не только игра, но и служение. Вот то самое пресловутое служенье муз, которое… Ну, вы помните.
Но у этой жизни в тени есть и свои недостатки. Мало, мало знают Михаила Константиновича.
Я его открыл для себя вообще совсем недавно: в первых числах этого года. И не только в силу известной дремучести своей. Но и потому, что Щербаков принципиально не хочет пачкаться шоу-бизнесом. Даже в гомеопатических дозах.
Впрочем, таких «опоздавших на Щербакова» немало. Среди них, например, дьякон Андрей Кураев – человек, смею уверить, начитаннейший, тонкого художественного чутья. Но и он Щербакова для себя открыл лишь пару лет назад. И сразу пришёл в восторг: «Восхитительно декадентский бард! Для меня это открытие года». И тоже задался вопросом: почему ж я раньше про него не знал? Ведь уже скоро 40 лет как человек сочиняет и поёт?
А потому… Потому, что сперва была цензура идеологическая. Потом – цензура бабла. А теперь они и вовсе слились в экстазе. И не одной из них Щербаков по душе быть не может. Потому что он – из параллельного мира.
Но он своими песнями в мир через людей всё равно прорастает. Через немногих, конечно. Но ценителей изысканного много быть и не может. Зато уж тех, кто способен ЭТО воспринять, Михаил Константинович в плен берёт сразу. Его «яд» проникает внутрь почти мгновенно, и это навсегда. Прежним, как до его песен, уже не станешь.
При этом он ни на кого не похож, и не только среди бардов. И никто – на него. Очень необычен и по стихотворным размерам, проистекающим из музыки, и по филигранной технике рифмовки, и по аккомпанементу, слишком прихотливому для бардовских, да и русскорокерских четырёх аккордов. И в то же время у него можно найти отголоски самых разных пластов как литературной, так и музыкальной культуры. От барокко до нарочитой попсовости.
Когда я впервые его услыхал, в голову пришла такая формула: если бы Окуджава научил Бродского играть на гитаре, наверное, получилось бы что-то в этом роде. Но Щербаков, конечно, гораздо шире этой схемы. И продолжает от года к году, от альбома к альбому, видоизменяться, ходить по новым тропкам.
Словом, нежное отношение к этому автору может служить своеобразным знаком качества. Паролем, по которому можно опознавать «своих». Тех, которые не симулируют наличие извилин.
И всё-такие пусть Щербакова узнает как можно большее количество людей! Этого требует простое чувство самосохранения. Поскольку то, что он делает, даже будучи непонятным и не близким, всё равно может замедлить в людях процесс одичания. Примерно как религия – в правильном смысле этого слова.
И, к счастью, в сети его хватает! Вот, например, большой щербаковский концерт в двух отделениях:
https://www.youtube.com/watch?v=_3wRalLMSsc
Правда, там нет замечательной песенки «Свидание с полковником», строчка из которой взята для заголовка. Но её найти тоже ничего не стоит.