Мои молитвы ты давно не слышишь,
Ведь ты слепа, а я остался нем.
Кричишь. Смотрю. И каждый тихо дышит,
Пока волна
Не смоет насовсем.
Я ненавижу. Ты проходишь мимо.
И даже в шум среди промокших крыш!
И лишь под гул и трепет пианино
Я вдаль смотрю,
А ты со мной кричишь.
Играешь миг, чтоб сласть себе добавить,
Но знать не знаешь – мне уж всё равно!
Глуха, слепа, ведь видишь только зависть:
Мои молитвы
Не слышишь ты давно.
Уже я понял: мне вернуть, наверно,
Нельзя всё то, что я вдруг потерял.
И сам спрошу: а кто из нас ущербный?
Коль мы друг в друге
Сломали идеал.
Я разрывался. Ты смеялась снова.
Опять кричала. Я смотрел в окно.
Молитв уж нет, хоть разум мой не сломлен,
Хоть знаю, что известно мне одно:
Молчу. Не смотришь. Каждый громко
дышит,
Пока нас мир не смоет насовсем;
Мои молитвы ты давно не слышишь,
Ведь ты слепа,
А я остался нем;
Лишь след багровый на моей ладони –
Ушли они. И кем остался я?
Ведь кто такой – заброшенный, сожжённый –
Костёр в лесу
Без треска и огня?..