не платить по щетам из сотканных сновидений,
переведших на краску красный опухший взгляд.
если б тебе и мне можно было верить —
не просыпалась бы вЕках моих пискля.
кинутая ресница, сброшенные защиты —
от чьего-то меча кожа окаменела.
гитлер бессмертен,
в каждом из нас есть гитлер —
весь вопрос в умении обводица мелом.
весь вопрос в умении быть нетрупом:
не есть,
не спать,
не дышать
в какие-то из моментов.
замкнутость рода, ненавидящая группа —
градусник гнева вверх пробивает кельвин.
симка звонит. симка плачет.
мобильные операторы
по-старому провинились в скупости на тариф.
я ожидаю, што может быть иначе —
и прибываю вместо парижа в рим.
мне бы кино — дольше искать мотивы
из потускневших временем киношных штампов.
в одном из них геройствующие командиры
передрались за веру.
в чужую бабу.
друг мой ситцевый, шёлковый, конопляный
(вобщем, верёвки тоже бывают разными)
ты отрастил себе цену шикарнейшими усами,
под которыми тайны чужие перебазаривали.
грани свободы, грани себя и мела,
сила надежды в жизнь в окружающем городе.
эта дорога править людей умела —
только иду в крематории мимо хогвардса