Колокола ещё звонят, но наверху
Уже густеет первородное молчанье,
И облака творят обет сестринских уз.
Небесный карп спустил полупрозрачный ус,
Который виден только летними ночами,
И словно просится в рассветную уху.
Мы посидим вдвоём у входа, на бревне, –
В бесцветный мир, в лишённый красок перелесок.
И значит, дело не в бревне и не во мне,
Раз темнота нас не слепит, и свет не резок.
И я не знаю – Феодосий или нет
Сказал: души твоей цыплёнок не ощипан,
Хоть и напуган, и ленив, и, часто, нем…
Зане у Господа ведь нет от нас защиты.