Мой папа близко знал Фатьянова
И даже чем-то был похож
Он на Фатьянова непьяного -
Широкоплеч, умён, пригож.
А деда Коля мой Фатьянова,
Когда в разлив (1) тонул, спасал!
И песен тот, родившись заново,
Ещё немало написал.
Придёт к ним с бабушкой Фатьянов - ну,
Они его и привечать!
Жену Галину Николаевну
И Эмму Казакевича (2),
Стакан с которым так простителен!
Фатьянов с ним уху варил,
«Скажи мне, ветка Палестины» (3), - он
Шутливо другу говорил.
Каким же русским был поэтом он!
Недолго здесь поёт поэт...
Фатьянов дал себе поэтому
На всё про всё лишь сорок лет.
И о войне ли, о молодке ли
Он не писал, а песни пел.
Слова простые и короткие,
Но всё он ими спеть успел.
Как жаль, что я не знал Фатьянова
И мало что о нем скажу.
Но будто слышу я баян его (4),
Когда на Клязьму выхожу.
Про соловьев, про дни весенние
Здесь баритон его звучал,
Про ренессанс послевоенный и,
Конечно, про однополчан.
Прочтёт мой папа и начнёт ворчать:
Сынок, ты тему не раскрыл...
Ведь я про Алексей Иваныча
Тебе всё детство говорил!
Прости мне, пап, твои истории
Не записал я, идиот...
Эх, повторил бы ты мне, что ли, их
Потом... Когда весна придёт (5).
(1) - Весенний разлив Клязьмы - исключительно красивый, но создающий опасные течения и водовороты.
(2) - Эммануил Генрихович Казакевич, еврейский поэт и русский писатель. Был другом А.И.Фатьянова. Несколько лет подряд снимал дом в соседней с папиными родными Станками деревне Глубоково.
(3) - из стихотворения М.Ю.Лермонтова. Так Фатьянов шутливо обращался к Казакевичу.
(4) - Фатьянов играл на баяне и фортепьяно и сам прекрасно пел песни на свои слова.
(5) - «Когда весна придёт, не знаю...» (с)
Фото: закат на Клязьме